Мы погружались в Волгу.
— Ты как? — спросил я у Васьки.
— Всё хорошо.
— Не страшно?
— Ни капли. Даже весело.
Несмотря на весь абсурд ситуации, мы выжили. Похоже, что нам действительно удалось сбежать из Твери в самый последний момент…
В ЭТО ЖЕ САМОЕ ВРЕМЯ. ГДЕ-ТО В НЕБЕ НАД ТВЕРЬЮ.
— Ах-ха-ха-ха-ха!!! — радовался старик Пиксаров.
Слегка пошатываясь, он подошёл к кофейнику. Кофе в кофейнике бултыхалось из стороны в сторону, будто при морской качке. Сам кофейник, стоящая рядом пачка молока, банка с сахаром и прочие столовые приборы катались туда-сюда по столешнице. За окном кухни простирались завораживающие городские пейзажи и виды на Волгу, а потолка… потолка не было.
Вместо потолка над кухней Петра Александровича Пиксарова раздувался исполинский купол воздушного шара; раз в десять превышающий стандартные размеры.
Пиксаров налил себе в кружку бодрящего напитка, — при этом половину сразу расплескал, — и подошёл к бортику управления кухней. Тут он поставил кружку в специальный подстаканник, одной рукой взялся за штурвал, а второй нажал на одну из десятка разноцветных кнопочек.
КХ-Х-Х-Х-Х-Х!!! — горелки разом навалили пламени. — КХ-Х-Х-Х-Х-Х!!!
Кухня набирала высоту.
— Ы-ыы-ы-ы-ы! — забился в угол и ревел маленький жирный внук. — Ы-ыы-ы-ы-ыыы-ы!
— Не ссы ты так, Петька! Дедуля херни не натворит!
— Мама! — втягивая сопли, заныл Петенька. — Я хочу к маме! Я хочу домой!
— А почему бы и нет, жиробушек мой ненаглядный⁉ Летим к маме! — крикнул Пиксаров и резко крутанул штурвал. — Курс на Москву!
Кухню резко мотнуло в сторону. Маневрировать Пиксаров уже не боялся. Всё самое сложное осталось позади, — самым сложным для Пиксарова оказалось при взлёте обойти высотки, построенные вокруг его дома, ну а здесь, на высоте, врезаться было уже не во что.
— Ах-ха-ха-ха! — снова засмеялся он. — Петь! Ну вот хули ты там сидишь⁉ Иди в окошко посмотри, красиво-то как!
— Ыыы-ыы-ыы! — ответил внук. — Ыыы-ы-ы-ы!
— Ай, дурень, — сказал Пиксаров и отхлебнул кофе.
Тут он нахмурился и осмотрел приборную панель.
— Печеньки-то, — пробубнил Пётр Саныч себе под нос. — Печеньки-то я не взял.
Пиксаров отпустил штурвал и походкой бревна, которое упало в воду, пошёл искать печеньки. И в этот самый момент маленький Петька не выдержал. Терпеть и выносить весь этот бред он больше не мог. У него попросту не хватило на это сил.
— Аы-ы-ы-ый! — закричал мальчуган и пулей метнулся к штурвалу.
— Как посадить эту штуку⁉ — заорал он и начал тыкать на все кнопки подряд. — Я хочу на землю!
Тык, — и, — КХ-Х-Х-Х!!! — поддали горелки.
Тык, — и от кухни отстегнулся груз в виде парочки стокилограммовых мешков с песком.
Тык, — и старый дедовский магнитофон взревел на всю громкость; тут выяснилось, что Пиксаров очень уважает дет-металл и женский пиг-войс.
Тык, тык, тык, тык…
— Ах ты засранец толстожопый! — дед бросил поиски печенек, кинулся обратно к штурвалу, но было уже слишком поздно.
Тык, — и кухня отдала якорь…
ИЛЬЯ ПРЯМУХИН.
Лодка ушла под воду и не протекла в первую же минуту. На мой взгляд — отличные новости. В иллюминаторах теперь плескалась коричневая взбаламученная вода с фрагментами водорослей и внутри подлодки стало совсем темно.
Васька перестала храбриться и теперь крепко прижимала к себе мистера Счастливчика. Бомбожопки шёпотом перепикивались с матерью.
— Давай, блядь, давай, — шептал себе под нос майор Оров. — Хорошо идём, — а Дед Бигдик тихонечко молился Ракульскому богу.
Всё шло по плану. Всё шло хорошо.
Винты взбивали воду и вокруг стоял характерный гул, но тут вдруг: Бульк! — и я услышал какой-то посторонний звук. Точно посторонний; он прозвучал чуть в отдалении. Как будто бы рядом с подлодкой ёбнулось что-то очень большое и тяжёлое.
Судя по реакции людей, этот звук услышал не я один.
Мина? Так может прозвучать взрыв подводной мины?
— Что это было? — спросил я Вышегора.
— Не знаю. Не вижу, — Вышегор задумался. — Быть может какая-то речная химера?