Однако в город мы попали без проблем.
Заранее созвонившись с Лёхой Мясницким, я затребовал, — именно затребовал, ибо хорош уже морозиться, — встречи с самим Сан Санычем. Думаю, князюшка уже самостоятельно уловил тревожные сигналы, а потому быстро согласился на встречу.
Местом мы выбрали подземную парковку в одной из элитных многоэтажек, принадлежавших роду Мясницких. Здесь было светло, тепло и по-новостроечному чисто. Плюс ко всему не мешали свидетели.
— Добрый день, Илья.
— Здравствуйте, — я залез во внедорожник и одновременно с этим вылезли телохранители и водитель Сан Саныча, так что мы остались наедине.
— Предполагаю, что разговор будет нелёгкий.
— Зависит от того, что конкретно вы уже знаете, — я слабо улыбнулся. — Алексей сообщал вам в последнее время о чём-нибудь интересном?
— Давайте представим, что не сообщал, — ответил Сан Саныч. — Мне хотелось бы услышать вашу версию происходящего, от начала и до конца.
— Ну что ж. Тогда я начну с эпидемии клонов в Твери, — я призадумался. — Или же нет! Нет-нет-нет! Давайте чуть раньше, с обороны Торжка, после которой человек с фамилией Мясорубов стал герцогом города…
Князь заход оценил и улыбнулся.
— Не надо, Илья, — сказал он. — Я помню, что за мной должок. Давайте лучше к нынешней ситуации.
— Хорошо. Тогда мой рассказ начинается на моей собственной свадьбе. Нежданно-негаданно, это скромное торжество посетила сама Императорская дочь, Ольга Георгиевна К о винская. И знаете зачем? О! Никогда не догадаетесь. Она предложила мне высокий чин взамен на небольшую услугу. Я должен был подставить вашу семью.
— Вот как?
— Да, — кивнул я. — Я ещё, помнится, подумал, что это какая-то проверка.
— И что же было дальше? Вы согласились?
— Ну конечно согласился! — воскликнул я. — Однако учитывая то, что Ольга Георгиевна сейчас находится у меня в плену и сидит во-о-о-он в той машинке, можно понять, что я ей немножечко соврал…
Маленькая рыженькая белочка чуть высунулась из дупла и боязливо огляделась по сторонам.
Никого.
Лишь тишина осеннего леса, беспримесная и не омрачённая ничем. Воздух после дождя чист, прозрачен и свеж. Всё хорошо и спокойно. Угрозы нет.
Белочка на всякий случай ещё раз подёргала носиком, — принюхалась, — и вылезла из дупла целиком. Она сбежала вниз по дереву, спрыгнула на землю, выбрала себе самый большой и жирный из павших каштанов, схватила его и понеслась обратно.
Пускай вокруг так тихо и хорошо, осторожность для белочки была превыше всего. Иначе ей, обычной зверушке, просто-напросто не выжить в этом лесу. Белки и так остались чуть ли не последними из существ, рождённых эволюцией и только эволюцией; у мира уже давно появились новые хозяева.
Другие хозяева.
Химеры заместили собой почти всех, кроме этих милых рыжих пушистиков. А впрочем, так ли плохо стать химерой? — думала белочка, карабкаясь наверх. — В целом, было бы здорово быть смертельно-ядовитой, научиться пуляться сгустками раскалённой плазмы или, например, во время опасности превращаться во что-нибудь большое, сильное, четырёхрукое и, — желательно, — невосприимчивое к магии.
Да, было бы классно.
Какая жизнь настала бы у меня тогда? Возможно, я смогла бы стать хорошим питомцем для героя-нагибатора и пройти с ним через кучу приключений. А возможно, что мы даже получили бы спин-офф в какой-нибудь популярной вселенной, а не култыхались в этой несбалансированной трешнине. Моего героя звали бы Димон, а меня…
Белочка совсем уж ударилась в фантазии, размечталась и потеряла бдительность.
Хрусть! — и её жизнь резко оборвалась.
Забегая с каштаном наперевес в родное дупло, она даже подумать не могла о том, что опасность отныне подстерегает её ещё и здесь. Крепко вцепившись в «потолок» острыми паучьими лапками, прямо над ней затаилась огромная, волосатая, голодная задница.
Как только белка забежала внутрь, Правая отцепилась, упала на неё и сломала бедолажке шею. Бомбожопка постаралась сделать так, чтобы смерть наступила мгновенно; в её планы не входило мучать бедное животное. За время своего пути она и так уже насмотрелась на боль и страдания. За время своего пути ей уже приходилось убивать ради пропитания.
Правая провела в лесу много дней.
Чтобы не потеряться окончательно, она шла вверх по реке Осуге и забиралась всё глубже и глубже в лес. Извилистая речка протекала по тверским дебрям то сужаясь до считанных метров, то разливаясь в неглубокое стоячее болото. Уже третий день подряд она не видела даже намёка на человеческое присутствие.