Так и вижу владельца этого рабочего места: стоит у окна в лучах закатного солнышка, смотрит вдаль и решает вопросики прямо по гарнитуре. А меж ног у него тем временем шелудит секретарша. Такой, короче, молодой лев. Пробивной и циничный.
Скоро и на меня будут работать такие ребята. Если я, конечно, выберусь отсюда.
М-да.
В этой комнате тоже было два выхода. В серверную, - откуда я и пришёл, - и ещё куда-то. И конечно же, я рванул «куда-то».
Вот только не успел. Дверь открылась. В кабинет ввалился подъесаул Неврозов, - заходил он бочком, так как был в своем экзоскелете, - и парочка охранников.
Разговаривать с ними я не стал. Не о чем мне было с ними разговаривать. Вместо этого я наставил ствол керхера на Яросрыва и накастовал себе двойника. Двойник шагнул в сторону, безумно расхохотался и начал поливать иллюзорным мутагеном весь офис – херачил на пол, на стены, на стол, на шкаф; и везде, где проливался этот иллюзорный мутаген, возникали иллюзорные уродливые лица. Такие прям, мутантячие. Эти лица орали, стонали, менялись и плавали по поверхностям. На лицах надувались и лопались волдыри. У лиц вытекали глаза и выворачивались наизнанку ноздри.
Короче говоря, я применил психологическую атаку. Мол, не лезьте, а то мало ли что с вами может случиться.
Впервые я поддерживал столь объёмную и сложную иллюзию. Было тяжко, однако маны хватало и в целом я был собой доволен. За эти дни я умудрился раскачать звездовидку так, как некоторые маги не раскачивают её за несколько лет.
Заебись.
Больше! Лучше! Сильнее!
Градус неадеквата поднялся ещё выше, когда на пол со звоном упала решётка вентиляции и из воздуховода друг за дружкой выпрыгнули мои ягодицы. Бомбожопицы резво прошмыгнули по офису, вскарабкались по голым ногам, присосались к насиженному месту и застыли.
Отлично. А я-то уж думал, что потерял их. Дрессура ягодиц у меня сейчас не на первом месте, но где-то между становлением рода и развитием торговой мегакорпорации найду на них время. Пожалуй, отнесусь к этому, как к хобби.
Блядь. Это какой-то сюр, если честно. У всех волшебников фамильяры как фамильяры, - совы там всякие, коты, демонята, - а у меня две волосатые подгузины на тонких ножках.
- Руки вверх! Сдавайся!
Ну-с. Начнём переговоры.
- Не подходите! – крикнул я.
- Тебе некуда бежать, - сказал Яросрыв Неврозов. – Одумайся. Не порть себе жизнь. Сдавайся и я обещаю, что не передам тебя барону Мутантину. Я отвезу тебя в участок, где тебя будут судить по закону. С адвокатом и присяжными.
Ох ебать как великодушно! Вот только я не собирался сдаваться вообще; ни Мутантину, ни казачьему суду, ни кому бы то ни было ещё. Как-то можно вырулить, и я, кажется, уже нащупал как именно. До сих пор все мои планы, - какими бы экстравагантными они не были, - заканчивались удачно. Надеюсь, так будет и сейчас.
Тем временем сирены тревоги не умолкали. В офис всё пребывали и пребывали новые охранники. Они боязливо вставали вокруг меня полукольцом, мялись, ссались, теребили дубинки. Я насчитал уже больше дюжины. И я почти уверен, что среди них нет ни одного одарённого, иначе мы бы с ним уже схлестнулись.
Эх, Людвиг Иванович, старый ты скупердяй, экономишь на кадрах.
- Сдавайся, - вновь повторил подъесаул. – И я помогу тебе.
Ладно. Пора валить.
- Ты обещаешь? – спросил я у Яросрыва, якобы присев на очко.
- Да-да, - подъесаул аж просиял. – Я обещаю.
- Тогда подойди! Ты один! - я затравлено озирался по сторонам; ай да Илюша, ай да актёр. - Я хочу, чтобы ты со своего телефона позвонил в участок! И я хочу лично поговорить с твоими главными!
- Конечно-конечно.
Яросрыв шагнул мне навстречу. На ходу он тыкнул пару кнопок на костюме и из динамика экзоскелета раздались гудки. На мою удачу, трубку никто не брал.
- Ваш звонок очень важен для нас. Пожалуйста, оставайтесь на линии.
- Ближе! – скомандовал я.
Яросрыв подошел ближе.
- Ещё ближе! И без глупостей!
Глупости сейчас это по моей части, ага. Подъесаул ещё чуть подался вперёд и оказался от меня на расстоянии шага. Что ж, этого оказалось достаточно.
Я бросил шланг керхера, прыгнул в стойку и ударил. Всё, как надо. Всё, как учили. Весь свой вес я сконцентрировал на одной ноге, оттолкнулся от пола, перенёс вес, развернул таз и корпус, затем вынес вперёд плечо и выкинул руку прямо в лицо Яросрыва.
Еблысь!
Кажись, содрал костяшки.
Жаль, что не смогу потом пересмотреть удар в замедленной съёмке. Губа подъесаула трепыхнулась, как у собаки, которая высунула морду из окна автомобиля; да ещё с головы сорвалось мелкодисперсное облачко пота.