Огромные банки, чуть ли не в два роста больше, чем сам Пряня, отталкивали от себя печеньку. Он едва ли понимал, что перед ним, когда врезался в толстое крепкое стекло. Вокруг разливалась такая темнота, что Гай едва ли видел то, что находилось дальше вытянутой руки. Но так как рука Пряни длиной никогда не отличалась. Гай не видел ничего. Пугающая, вязкая, чёрная тьма, не разбавляемая даже светом из-за окна вызывала огромное желание вернутся домой, в шумную и светлую деревню. Гай был согласен даже посильнее постараться подружиться с другими Прянями, чем в первые его ночи. Хотя и тогда он пытался изо всех сил.
То одиночество, которое испытывал пряничный человечек, чувство ненужности, того, что он здесь лишний, в эти минуты только усилилось.
Гай наткнулся на конфету, которую, вероятно, какой-то ребёнок забыл убрать обратно в банку, и даже не узнал бы, что это конфета, если бы она не загорелась, тогда то Пряня и смог разглядеть всю полку. Все баночки, сладости, которые он видел сейчас в свете леденца, казались ему прекрасными и самыми лучшими, что мог он когда-либо видеть, совершенно не такими жуткими, как казалось минуту назад. Тут были и прозрачные цветные мишки, полосатые трости, мятно зеленые конфеты и конфеты запакованные в бумажные фантики. Половину всего, что Гай видел, он не знал. Но оно восхищало его. Догадываясь, кто создал всю эту красоту, Пряня стал ещё сильнее превозносить своего создателя.
А потом яркий свет ударил по стеклу банок. Вероятно, какая-то машина проехала мимо окон магазина, но Гай не ожидал этого, он упал. И лишь чудом не долетел до самого пола, не разбился на тысячу маленьких крошек и кусочков. Пряня успел захватиться за полку ниже и подняться на неё.
Здесь Гай увидел марципан. Какой он был красивый! Даде красивее индеек, что стояли на столах в деревне!
Леденец упал вместе с ним на нижнюю полку. Слишком сильно Пряня оберегал свой единственный источник света, слишком сильно прижимал его к себе и приземлился сюда вместе с ним именно из-за этих причин.
Марципан был разный. И в виде шариков, сердечек, напоминал фигурки сказок(Гай, конечно, не знал, что это за фигурки), домиков, лошадок, снеговиков.
Но все это его восхищало недолго. Неизвестно почему на этой полке оказался Пряник. Этот Пряник заставил Гая напрочь забыть о всех предыдущих восхищениях. Какой прекрасной, особенной казалась ему эта девочка из ароматного теста. Что-то было в ней такое, что не дало печеньке идти дальше.
И утром, Пекарь нашёл Гая, обнимающим этот красивый Пряник. Как же испугался старик, найдя своё творение не дома. Ох хотел было вернуть Пряню, но он так крепко-крепко прижимался к девочке, что пришлось бы либо сломать её, либо сломать ручки Гая.
- Оживите… оживите её, - слабым голосом бормотал Пряня, борясь изо всех сил с природой, - тогда она не будет одна. Тогда я покажу ей, как красиво в нашей деревне, какие прекрасные у нас леса и река. А ещё у нас дома всегда будет желто- коричневый уют, такой же, нет, уютнее, чем у остальных, - слова давались ему с все большим и большим трудом, вещь солнце с каждой минутой все выше скользило по своего личному катку.
- Гай… я не могу, Гай. Хочешь, я испеку тебе новую пряню, чтобы ты больше не был один?
Но Гай мотал головой из последних сил. Говорить он уже не мог, правила брали своё. И этот жест стал последним для Пряни на сегодня.
Старый пекарь осторожно вернул своего человечка домой и весь последующий день думал над словами Пряни, над его упорством. Думал он и всю ночь, в которую Гай и вовсе не выходил из дома. Он пытался выскоблить со стенок тесто и слепить волшебное сердечко. Он почему-то был уверен в том, что сможет так оживить свой Пряник.
«Ведь у домов, деревьев, гирлянд сердца нет, и она не могут говорить и ходить. Но у Прянь есть. И они живые,» - так размышлял Гай.
Но ничего у него не выходило. Тесто не появлялось, а если нет теста, то и испечь ничего не выйдет.
И совсем он уж отчаялся, когда его позвал Старый Пекарь. Гай не хотел выходить из своего домика, и тогда старик попросту аккуратно снял крышу и, взяв, недовольного Пряню на ладонь, пообещал, что поможет, что оживит, хотя и сам не знает ещё как.
Две следующие ночи Старый Пекарь не спал. Он пытался исполнить данное им слово и на третью у него получилось. Пряник заморгал и улыбнулся.
И тогда, назвав её Люси, старик представил её своему милому Гаю. И больше ни один Прянь в деревне не грустил. В каждом доме мигали огни, и тепло укутывало, словно пледом, хозяев.
А сын Старого Пекаря все же приехал к отцу со своей семьей. И это было самое веселое Рождество на памяти пекаря и первое Рождество в жизни Гая.
- Каждый Пряня всегда найдёт свою пару, и тогда он не будет одинок- с умным видом заключил рыжий мальчишка на коленях старика. Он только что выслушал историю своего дела о маленьком несчастном Гае.