— Хорошо, — Рик легонько сжал её руку, желая подбодрить.
И она впервые подумала, что остаться с ним было бы можно, если бы…
Нет-нет, нельзя остаться. С какой стати? И Рик ведь не скрывает, что всего лишь желает заработать, и свои услуги ценит дорого. Просто слишком давно никто вот так не держал её за руку! Некстати она растаяла.
Неважно. Она уже решила: просить помощи у тёти, добираться в Гринзаль, там можно будет взять деньги в банке. Гринзаль — независимое герцогство, тамошним банкирам нет дела до глупых решений руатского короля. Там она будет сама себе хозяйка! Остаться с Риком невозможно. Пока он вроде бы желает лишь целоваться с ней. Позабавиться. Она — Венеш. Венеши не могут быть шутами.
Отъезд задерживался, хотя циркачи уже собрались, запрягли лошадей, уложили в повозки вещи — это было слишком привычной для них работой и делалось быстро. Все были бодры, никто не мучился головной болью после вчерашней пирушки. Рик ушёл куда-то, несколько раз попросив Ринну ждать его в трактире — мог бы и не повторять, её больше не тянуло на приключения. Ещё он отцепил от своего браслета маленький серебряный шарик-подвеску и пристегнул ей на брачный браслет. Этот шарик был ни к чему на серебряной вязи браслета, но Рика, похоже, не волновал внешний вид.
— Это амулет, — пояснил он. — Для безопасности. Потом подберём другой.
— Не нужно, что здесь может случиться? — пробовала она отказаться, — и потом, как же вы?
— Со мной всё будет в порядке, — отмахнулся он.
Сам Рик носил этот шарик на кожаном браслете, на который ещё была надета серебряная пряжка — Ринна сначала решила, что это гильдейский знак, все мастеровые не самого низкого пошиба были членами ремесленных гильдий и носили подобные знаки. Скорее всего, так и было, ведь взрослый сын хозяина цирка должен быть членом своей гильдии.
Циркачи уже и не смотрели на Ринну, теперь куда больше внимания привлекала рысь, которая улеглась было под колёсами повозки. Неожиданное осложнение: рысь была спокойна, она привыкла и к людям, и лошадям, а вот лошади нервничали, до тех пор, пока не подошёл невысокий круглолицый парень и не пошептал им что-то. Ринна его помнила среди тех, с кем они уезжали из Ленгара после венчания. Тоже тай, конечно — Рик говорил, что таев было двое.
Ринне он кивнул:
— Всё в порядке, м-м… эсса? Удержите зверя?
Но глаза отводил и явно смущался.
— Всё в порядке, — заверила она.
— Ну зовите, если что. Понадобится клетка — скажите, найдём.
Похоже, он тоже был невысокого мнения о Ринне как о тае. И напрасно.
Вчерашняя знакомица Клея не смущалась, просто подошла поболтать.
— Ай, как Кавертен недоволен, — сообщила она, — не любит, когда его планам мешают. Но куда денешься, придется задержаться. Ты не очень испугалась?
К простецкому обращению Клеи Ринна уже привыкла. Да и Рик абсолютно прав был в том, что не надо ей привлекать внимание.
— Не испугалась, не успела. А что, часто такое бывает?
— Чтобы какой-нибудь безголовый ни с того ни с сего из арбалета стрелял? Да с чего бы такое было часто? — мотнула головой циркачка, — чаще драки бывают, которые разбирать приходится. Воруют — но не мы, а у нас. Нас чаще огульно обвиняют. Ну и другое. Мало ли. Вот в начале лета, веришь ли, один барон много нам крови попортил. Из-за меня. Хотел забрать и ничего слушать не хотел. Кавертен даже жаловался графу. И время потеряли, и заработок.
— То есть как это — забрать и слушать не хотел? — удивилась Ринна. — Какое же он имел право?
— Право? Да никакого, — по-взрослому усмехнулась девочка. — А что, все всегда по праву поступают? У сильных и богатых и прав больше. Спасибо хозяину, что не отступился.
Ринна только покачала головой. Ей было дико такое слышать.
— Многие бы отдали, и цену повыше назвали, чтобы выгоду не упускать, — добавила Клея. — Да только я не хочу так.
— А часто бывают такие… предложения? Для циркачек?
— Бывают, — дернула плечом Клея. — Иной богатей к соседке и не помыслит с кошельком подойти, а к циркачке, думает — можно. Нет, если полюбовно, то оно и неплохо может быть…
— Потому, значит, и подходят, что позволяете, — не удержалась Ринна. — Говоришь ведь, что если полюбовно, то неплохо. А должно быть так, чтобы недостойное всегда было недостойным.
— Да, наверное, — не стала спорить девочка, — только это трудно. И можно остаться ни с чем. Циркачи сегодня тут, завтра там, оттого некоторым кажется, что с ними по-всякому можно! Как ветер в поле, а кто станет стесняться ветра?
— Хороший человек станет, плохой — нет. Хороший чтит заповеди Чистого Пламени, даже когда он один в поле…