— Ладно тебе, за горсть муки с нас не спросят, а постояльцев можно и уважить! И приправки моей подсыпь! — и перед Ринной тут же выложили муку, яйца, миску с зернистым сыром и всё прочее нужное, и ещё вручили чистый холщовый фартук.
Ну просто неожиданный подарок — Ринне как никогда захотелось помять в руках податливое тесто.
— Вижу, что дело наше понимаешь, а руки у тебя маленькие, белые, черной работы не знают, — заметила кухарка чуть погодя. — В богатом доме росла, да? Как же попала в цирк?
— Так уж вышло, — Ринна сдула со щеки непослушную прядь, избегая смотреть на добрую женщину.
— Понятно, — закивала кухарка, — любовь она такая. Так пусть она тебе на счастье будет, на долгую жизнь! Вот, я топлёного маслица достала! Говорю же, язык отъешь!
К тому времени, когда её нашёл Рик, на столе возвышалась гора румяных лепешек, они с кухаркой выпили по чашке крепкого чая с молоком и медом — надо же отведать, какой мёд купили на пряники, и у Ринны голова шла кругом от рецептов приправ, на которые не требовались дорогие иноземные специи.
— Ты чего это? — удивлённо спросил Рик. — Мимо кухни пройти не можешь?
— Ловка ваша жена стряпать, эсс. Повезло вам, — строго сказала кухарка. — Такое сокровище беречь надо, раз уж перепало!
— Ещё бы. Я на кухне в неё и влюбился, — и бровью не повел Рик. — Спасибо, тётушка Уна.
Повариха завернула им всё лепёшки.
— Вот и угости людей, — решил Рик, — познакомишься со всеми, робеть перестанешь.
Наверное, в этом был резон. Как дочь графа, она не раз выходила к народу — с отцом, на площади, одаривала деньгами или угощением на праздниках, принимала подарки от гильдий. Так что она быстро и весело раздала угощение собравшимся у трактира циркачам, и не цирковые детишки подбегали — ну так что же, им тоже досталось. Женщины ещё приготовили чай из сухих яблок — в котле, ради этого разожгли костёр между фургонов. Этот чай, густой и сладкий, пах вчерашним вином, но — самую малость. Ринна получила большую чашку.
— Ты умница, — похвалил Рик, — так и продолжай.
Себе он придержал большую лепешку и принялся жевать её, когда цирк выехал на дорогу.
— Глядя на вас, не скажешь, что вчера была пирушка, — заметила она.
— Не маемся похмельем? — Рик засмеялся. — Циркачи допьяна не пьют. Прихлебнуть можно, и только. А то из гильдии запросто вылетишь, если нарвёшься, конечно.
— Да? Как странно, — она удивилась, — не слышала о таких правилах в гильдиях.
— Не странно. Ты же видела, какие мы делаем трюки? — хмыкнул Рик. — Нет, всякое бывает, конечно. Есть и пропойцы, которых никогда не выгонят. Но только не у Кавертена.
Ринна порадовалась, что вожжи теперь взял Рик, а Ивар даже не подходил близко. Рик сам позвал её сесть рядом. Рысь устроилась в углу повозки, возле сундука, и, зажмурившись, дремала. Лошади бежали не спеша, их не понукали и за поводья не дёргали, как будто животные и сами давно знали, что им делать. Повозки длинным обозом растянулись на дороге.
— От чего защищает амулет? — спросила Ринна, — вдруг кто-то опять выстрелит в вас? — она, спохватившись, опять перешла на церемонное «вы».
— От этого и защищает, — ответил Рик. — Выстрелят — промахнутся.
— И так каждый раз?
— Нет, не каждый, — он глянул исподлобья. — Вы ничего не знаете о действии защитных амулетов? Разве ваш отец их не имел? И никогда вам ничего такого не объяснял?
Сам он про свои амулеты рассказывать не стал — она это отметила.
— У отца было кольцо, — сказала она, — иногда он надевал его мне. Да, меня не учили таким вещам, потому что женщины находятся под защитой мужчин. Мы носим амулеты из храма, а не колдовские вещи, — она показала на тонкий серебряный браслет с узором из языков пламени, который теперь удачно дополнял брачный.
Дар тая — не колдовской дар. Но не многие это понимают, таев всегда было мало. В Руате, кажется, благодушней относятся к колдовскому дару, чем в остальных королевствах — но не в настолько благородных семействах. Родилась колдуньей — теряешь имя и надежду выйти замуж за равного, отправляешься учиться в колдовскую гильдию. Поэтому все таи носят храмовый браслет как свидетельство того, что не являются колдунами. Исминельда, наставница, тоже носила.
Ринна искоса взглянула на руки Рика — ну да, конечно, у него не было такого браслета.
— Вам надевали охранный амулет? А когда это было? — заинтересовался Рик.
— Давно, и даже не в Руате. Отец брал меня с собой, когда ездил по Побережью.
При жизни отца они много путешествовали, есть что вспомнить. С его смертью всё интересное закончилось.