Рик Кан имеет права, как законный муж. Глупая леди Ринна вообразила, что ловушка — это то, что подстроил король, и, может быть, брат. Что, лишив прав, ей навяжут любую свою волю. А она, как юркая рыбка, выскользнула — с помощью вовремя подвернувшегося Рика Кана — ах, какая молодец! Получается, угодила прямо в сачок. Ещё и разум начала терять, постепенно сдаваясь на его милость — то таяла от янтарного взгляда, то восхищалась ловкостью, то захотела отведать поцелуев, из любопытства, конечно! Но она — Венеш, не такая дурочка, как другие, что готовы упасть к ногам этого блудливого кота! К которому какие-то леди приезжают в карете.
«Будь у нас с вами по хвосту и по четыре лапы…» О да, тогда конечно!
— Это полотно как раз на сорочки, — Мара тронула её за руку, — нравится?
— Подойдёт, — согласилась Ринна.
Она выбрала бы тонкий батист, но такого не было в этой лавке.
Едва цирк приехал в городок Раби, как мужчины-циркачи начали ставить шатёр рядом с площадью, а большая часть женщин разбрелась по рынку. Рик сразу вручил ей увесистый кошелёк.
— Купите всё на первое время. И теплый плащ хорошо бы, скоро похолодает, — он взял её за руку, и тут же отпустил.
Его рука была очень тёплой, даже горячей.
«Будь у нас с вами по хвосту и по четыре лапы…»
Рик и ещё несколько мужчин-циркачей тоже отправились с ними на рынок. Кривобокая, согнутая Мара, мать Клеи, хромала и шла медленно, опираясь одной рукой на клюку, другой — на руку одного из мужчин. Ринна сразу почувствовала жалость к этой женщине, и в то же время — расположение. Циркачка казалась спокойной и уверенной, несмотря на увечье, говорила негромко, но как-то так, что её слышали. И взгляд у неё был умный и острый.
— А как тебе эта шерсть на платье? — Мара показала на штуку ткани. — Рик одобрит. Тонкая, шелковистая, и носиться будет долго.
Ткань была простая, гладкая, глубокого синего цвета, Ринне понравилась. Насчет долго носиться — она не видела ещё своих сношенных платьев, задолго до этого её одежда переходила в собственность горничных. Стоимость этой ткани, конечно, пустяк для Ринны Венеш, но не для экономных циркачей. Не стоило вводить Рика в ненужные расходы.
— Нет, эту я не хочу. Мне нужны две сорочки и простое платье. Тот зелёный сатин?..
Ей только и надо было, что в приличном виде явиться в обитель. В красном нежелательно. А там тётя ссудит деньгами, и можно будет приобрести скромный, но соответствующий положению гардероб на первое время.
— Сойдёт для служанки, — усмехнулась Мара, и, тяжело опершись на стол, потянулась и погладила сатин. — Хотя и неплохой. Не жёсткий.
Приказчик посматривал косо и не спеша складывал синюю шерсть, которую поторопился услужливо развернуть.
— Позовём Рика, спросим? — не унималась Мара, желающая принарядить Ринну, но та решительно отказалась.
Не хватало ещё, чтобы циркач решал, нужно ли ей платье. Он не зашёл с ними в лавку, и правильно. Дал понять, что это не его дело.
— Я куплю готовое платье, Мара.
— Это у нас есть, — сообщил приказчик, — желаете? — и, не дожидаясь ответа, громко постучал ножницами по столу.
Выбежавшей из боковой двери девушке он показал на Ринну.
— Эсса платье желает…
— Ну взгляни, — вздохнула Мара и повернулась к другой циркачке, которая тараторила что-то про полосатый холст.
Девушка увлекла Ринну за загородку, и принесла и бросила на лавку ворох платьев.
— Выбирайте, эсса…
Платья были простые, из дешёвой ткани, такие, что легко подгонялись по фигуре шнуровкой. Как сказала Мара — сойдёт для служанки. Ринна примерила несколько и выбрала то, что казалось чуть лучше прочих — цена была смешной.
— Вот что, милая, мне надо уйти. Поможешь? — она высыпала в ладонь приказчицы несколько лишних монеток. — И где тут почта?
— Хорошо, эсса, — девушка кивнула, опасливо огляделась, и, схватив Ринну за руку, отвела её через коридор к заднему выходу. — Вот, идите прямо и прямо, не сворачивайте и мимо не пройдёте.
Почтовая контора и должна быть недалеко, где-нибудь на углу площади — в Ленгаре они всегда поблизости от тракта и рынка. И последнее время, если верить секретарю Клайка, почта в Руате стала работать лучше, ей даже можно доверять.
Ещё вчера Ринне Венеш и в голову не пришло бы тайком разыскивать почтовую контору, чтобы отправить письмо.
«Решение за вами. Я лишь надеюсь, что вы передумаете…»
Приземистое здание почты нашлось быстро. Ринна положила на стойку монетку и попросила бумагу и чернила. О Пламя, бумага была серая, в чернильнице плавала муха, а перо удалось заточить со второй попытки. Ринна постаралась отрешиться от этих досадных мелочей. А что подумает тётя Астерия, получив от неё письмо на такой бумаге… тоже мелочь, в конце концов.