— Надо подумать, — Ринна улыбнулась, — от этого будет зависеть, рысь я или не рысь? — захотелось свести всё к шутке.
— Да, подумай, — согласилась Мара серьезно, — мне тоже любопытно, хоть и не моё это дело. Но ты боишься мужчины, которого хочешь, потому что как леди считаешь его недостойным? Или как рысь боишься заполучить хозяина? Или не желаешь спешить? Что разумно, конечно. Можно? — сказала она уже другим голосом и хлопнула по колену, и Мика вскочила и подошла, потерлась мордой об её ногу.
Пальцы циркачки ласково погладили её, потрепали, прошлись по загривку, нащупали тонкий кожаный ошейник и бусину амулета.
— Это то, что я думаю? У этой девочки не было ни любви, ни котят? Злая хозяйка, — она засмеялась.
— Она не обижается, — сказала Ринна и мысленно подозвала рысь, та тут же послушалась. — Я позволяю ей уходить и охотиться. Она довольна жизнью. Спасибо тебе, Мара.
— Да не за что. Обращайся. Завтра мы начинаем представления. Присоединишься? — циркачка посмотрела лукаво. — В маске, никто не узнает. Это весело.
— Вряд ли рискну. Но спасибо за предложение.
Это было бы очень забавно — Ринна Венеш выступает в цирке!
— Я раскроила тебе рубашку. Тут иголка и нитки, — Мара сунула ей в руки сверток.
Рик ждал на том же месте, только теперь он коротал время, играя с цветными шариками.
— Я снял комнату, — сообщил он. — Пойдёмте, провожу. Да, кстати, вот, сделал от нечего делать, — он достал как будто из рукава и протянул ей согнутую из тонкой железной полоски формочку-туфельку для теста. — Мне понравились ваши пряники в виде башмаков.
Несколько движений пальцев — и шарики один за другим исчезли неизвестно куда.
— Мило! Вы ещё и фокусник? — она, не отрываясь, смотрела на его крупные руки с длинными пальцами, на закатанные рукава рубашки — шарикам некуда было деться.
— Я фехтовальщик, — сказал Рик. — Мы тут на все руки от скуки, вы не знали?
— Понятно. Спасибо, — она полюбовалась формочкой, — тех самых пряников не обещаю, но чем-то попроще, надеюсь, успею вас угостить.
— Буду ждать, — буркнул он.
Вечером Ринна допоздна шила, сидя возле лампы. В приоткрытое окно доносились голоса, и голос Рика она тоже слышала. И почти хотела, чтобы он пришёл, неважно зачем. И утреннее происшествие опять вспомнилось так ярко — кого-то из них могли убить! За что, зачем? Промахнулись потому, что на Рике был защитный амулет? И… он сегодня говорил ей о любви. Это было приятно!
«Я на кухне в неё влюбился…»
Шутливая отговорка, потрепать языком.
«Чего я на самом деле хочу? Вас, Ринна… подхватить на руки, взбежать по лестнице и пинком открыть дверь в нашу комнату…»
И тут же:
«Вы тай, и мне очень подходите. У нас рождается по одному таю на поколение, хотелось бы больше…»
«А про то, что влюбился на кухне — я не шутил…»
Он сразу откровенно перемешал в одной миске любовь, расчёт и мужские желания, которые, как Ринна понимала — вовсе не любовь. Так рысь ищет себе пару в лесу, потому что настало время и бурлит кровь. Но она не рысь, нет!
Рик так не зашёл.
Мика свернулась на одеяле в углу. В Ленгаре она ушла бы на ночь в парк, но здесь кругом был город, и отпускать её Ринна не рискнула. Кровать была кошмарно скрипучей, бельё — штопаным, и никаких горничных. Зато дверь запиралась изнутри, и окно тоже, пусть из него и отчаянно сквозило.
Ещё несколько дней, леди Ринна. А потом?..
Рысь прыгнула и пошла на мягких лапах по плотному весеннему насту. Веселье. Ликование. Прыжок. И она замурчала, принюхиваясь. Она звала. И её ждали…
Нет, не рысь. Леди Ринна. Если отец узнает, что она одна уехала в лес, то запретит конюхам седлать ей лошадь. Но Мика неподалёку, они только что слышали друг друга.
Ринна слезла с лошади. Она не будет углубляться в лес, конечно же не будет. И она тай, чего ей бояться в лесу!
Она свернула с тропинки, ноги проваливались в снегу. Лес, лес, лес. Вдруг рядом мяукнула рысь…
Ринна проснулась. Это во сне она шла по лесу. Это было… давно. Это было… нить воспоминаний потянулась, сматываясь в мягкий, рыхлый клубок.
Она шла и слушала, слушала лес внутренним слухом. Слухом тая. Мика где-то здесь.
Позвала мысленно. Это трудно — звать мысленно, если зверь не рядом, не перед глазами, если он не видит тебя. Но у Ринны почти всегда получается. У неё такой дар!
— Ты будешь сильнее меня, — не раз говорила Исменельда. — Ты и сейчас сильнее. Что дано с кровью, то и умеешь. Главное — управлять даром, для леди большего не требуется.