После всего случившегося он должен был либо убить ее, либо на ней жениться. Первый вариант был предпочтительнее, но не предусматривал повторения произошедшего на его рабочем столе, и Снейп решил немного повременить с убийством. Впрочем, ворвавшись как-то в лабораторию с экземпляром «Ежедневного пророка» в руке, мисс Грейнджер почти заставила его передумать. Наскоро наложив на комнату чары изоляции звука, Гермиона бросила перед ним на стол газету, заголовок которой извещал всех и каждого, что Северус Снейп отныне герой, кавалер ордена Мерлина второй степени.
— Вы оправданы! Гарри сделал это для вас! — Гермиона тяжело дышала, будто бежала через весь университет, чтобы сообщить ему эту новость. Глаза ее светились торжеством и неподдельной радостью. — Можете воскреснуть.
— Видите ли, Грейнджер, — с напускным спокойствием проговорил он, возвращаясь к своим записям, — после смерти моя жизнь значительно улучшилась, не говоря уже о том, что большинству тех, кто меня знал, мертвым я нравлюсь гораздо больше. Так что спасибо за газету и закройте за собой дверь.
Послышался скрип замка, и Снейп вздохнул было с облегчением, но, обернувшись, обнаружил, что Грейнджер стоит у входа и пристально смотрит на него. Она закрыла за собой дверь, но предпочла остаться с той же стороны, что и он. Секунд тридцать они молча смотрели друг на друга, прежде чем Северус наконец понял, что на этот раз ему предлагают сделать первый шаг. И, так как чары звукоизоляции все еще действовали, глупо было упускать такой шанс…
Вскоре выяснилось, что призраки прошлого не смеют тревожить его сон, если Гермиона спит рядом. С этого момента вариант с женитьбой перестал казаться ему таким уж неприемлемым. Кроме того, что рядом с ней можно было нормально выспаться, она еще неплохо готовила и проявляла похвальное рвение к систематизации бумаг и уходу за книгами, так что через некоторое время он попросил ее переехать к нему вместо того, чтобы каждый раз придумывать новый предлог, чтобы провести с ней ночь.
Объяснить себе необходимость брака его утилитарной полезностью было гораздо проще, чем признать, что он безумно влюблен в эту женщину и действительно хочет провести рядом с ней остаток своих дней.
Когда на свет появилась Роуз, его ожидало еще одно открытие: вдруг стало ясно, что на дне его сердца достаточно любви, чтобы вытерпеть бессонные ночи, разбросанные вещи, испорченные ингредиенты и прочие пагубные последствия присутствия маленького ребенка в доме. Достаточно и даже больше, поскольку Северус был готов простить все, что угодно, за внимательный, полный искреннего восхищения взгляд карих глаз. К четырем годам Роуз решительно отвоевала место рядом с его лабораторным столом. Безусловно, не стоило позволять ей этого, но девочка была так же упряма и дьявольски изобретательна, как ее мать. Она находила все новые и новые способы пробраться в лабораторию до тех пор, пока родители не сдались и не перестали препятствовать ей. В очередной раз обнаружив Северуса за работой, а Роузи сидящей на высоком табурете рядом с ним, Гермиона в шутку пожаловалась, что место любимого ученика снова занято, но никто не обращал на нее внимания.
После несчастного случая все изменилось. Сначала небольшому ожогу никто не придал особого значения, но, когда, несмотря на заживляющие средства, через неделю повреждение кожи распространилось дальше по кончикам пальцев, Гермиона запаниковала. Доступ в лабораторию ребенку был перекрыт с помощью охранного заклятья, Северус не смог бы открыть перед девочкой дверь, даже если бы очень захотел, поэтому Роуз просиживала под дверью все время, что он там находился. Надеясь хоть как-то отвлечь девочку от этого занятия, Гермиона отдала ее в детский сад, и с тех пор мистер Уайт мог общаться с дочерью и не ловить при этом на себе угрюмый взгляд жены только вечером, забирая Роузи домой.
С каждым днем ситуация ухудшалась, и к тому времени, как повреждение кожи распространилось на две фаланги пальцев Роузи, Гермиона уже не могла разговаривать со своим мужем, ей было трудно на него даже смотреть. И когда Роуз принесла из садика куклу Поттера, миссис Уайт поняла, что не может даже поговорить о своих семейных неурядицах с кем-нибудь из друзей, поскольку никто из них не знает о том, что она замужем. Не пытаясь заговорить с ней, Северус наблюдал, как Гермиона рассеянно вертит куклу в руках и грустно улыбается, вспоминая время, когда между ней и Гарри не было секретов.