Выбрать главу

Вот она скользнула под простыню и нежно массировала его шею, напевая ему на ухо: «Chhupo na chhupo hamari sajjano»[24]. Это была их песня.

По-матерински терпеливая, она учила его в первое время, когда, несмотря на свои безупречные манеры и корректность в отношении с окружающими, в вопросах любви он был сущим неотесанным крестьянином с простым языком. Словно парень с фермы, он говорил в минуты страсти на солдатском языке, потому что не знал другого. «Я хочу тебя трахнуть. Нравится мой член? Ты готова?»

Она глядела на него в полумраке своими прекрасными глазами цвета морских водорослей и виртуозно играла на его теле. Иногда она делала ему массаж и смотрела, как он возбуждается, она заставляла его чувствовать в ней источник всякого изысканного наслаждения, какие он только знал в своей жизни, растягивала удовольствие, наполняя его невыразимой сладостью.

Она была утонченной, прекрасной, хорошо образованной, из хорошей семьи: ее отец, либеральный, цивилизованный мужчина, был адвокатом в Бомбее, но в жены не годилась. Никак не годилась. Это нельзя было списать на снобизм; когда он размышлял над этим, снобизм сразу отметался. Проблема была в другом: он любил свой полк и приятелей-офицеров, любил со страстью, граничащей с безумием. Ни одна женщина, индийская или английская, не смогла бы никогда понять, что они значили для него, а офицеры очень даже осуждали парней, которые спали с местными женщинами, и называли их «джунгли».

Поведение всех его приятелей было в какой-то степени противоречивым: озорные до непристойного среди своих, публично они держались вежливо и корректно. Сунита помогла ему излечиться от такой раздвоенности. Но даже если бы офицеры одобрили ее, в душе он знал, что никогда на ней не женится. В конце концов, они все равно были слишком разными.

«Телом я тебя боготворю. – С этим нет проблем. – Душой я с тобой венчаюсь».[25]

Но в том-то и дело! Если бы у него была душа (в чем он порой серьезно сомневался), она была бы тысячью гранями иной, не похожей на ее душу. В конце концов, несмотря на всю боль, которую предстояло ему перенести, ему было гораздо проще жениться на такой девушке, как Роза.

– Какой-то ты сегодня притихший, – сказала она потом, когда они отдыхали. – О чем ты думаешь?

Она грациозно встала и завернулась в сари.

Он надел шелковый халат, который она хранила для него, и обнял ее за плечи.

– Сунита, я скоро женюсь. Прости меня.

Он почувствовал, как изменилось ее дыхание.

В наступившей тишине слышались жужжание насекомых за окном, скрип колес на улице.

– Я так и знала, что ты женишься, – проговорила она наконец.

Она подошла к столику, где свеча роняла воск на открытку, которую он прислал ей из Англии через три недели после встречи с Розой. Открытка нелепая – сейчас ему было стыдно, – утка, пытающаяся ехать на велосипеде. Она хранила ее словно священную реликвию, как и все, что он дарил ей: дамскую сумочку, игрушечный автомобиль, флакон духов «Вечер в Париже», все еще стоявший в нераскрытой коробочке. Все подарки лежали на полке, где перед образом Шивы горели свечи.

– Когда свадьба?

Ее спина была точеной и прямой.

– Через месяц.

– Ты знаешь ее? Или вас познакомила старая сваха? – Она повернулась и пыталась изобразить улыбку.

– Знаю. Но не очень хорошо. Мы встретились в Англии во время моего последнего отпуска.

– Она хорошенькая?

– Да, но…

– Она хорошая женщина?

– Да, кажется, да.

– Передай ей, что я подошлю к ней киллеров, если она нехорошая.

Она больше не пыталась переставить свечу и просто задула ее. Она была дочерью воина. Джек никогда не видел ее плачущей, не плакала она и сейчас.

– Она счастливая, Джек.

– Я надеюсь, что у нас все будет нормально, – сказал он. – Но жюри в нерешительности…

– Какое жюри? Ты о чем?

– Так, ни о чем…

– Отец хочет, чтобы я тоже вышла замуж. – Она сидела в полумраке на диване. В ее голосе звучала грусть. – Тот мужчина на пятнадцать лет старше меня, но очень добрый, красивый. В общем, подходящий.

«Никто из нас не волен в своем выборе», – подумал Джек. Розу он тоже выбрал более-менее по тем же причинам: его устраивали ее положение в обществе, голос, облик, чтобы не пугать лошадей, полковника и солдат.

– Ты думаешь, мне нужно выйти за него замуж?

– Ох, Сунита, не знаю. Я не могу… – Он замолчал. Если она храбро держится, то и он должен тоже.

«Я почти не знаю женщину, на которой женюсь». – Вот что он думал, когда, рыдая, ехал домой на рикше и потом, когда в холодном поту провел бессонную ночь. Но надеялся, что наутро ему будет лучше.

вернуться

24

Ничего не скрывай от меня, мой возлюбленный (хинди).

вернуться

25

Джон Годфри Сакс (1816–1887) – американский поэт.