– До сих пор… – эхом откликнулся Клэр и уставился на меня, не мигая. – Виржиния, вы притворяетесь или действительно?.. Нет, похоже, не притворяетесь. Что ж, тогда я должен признаться, что недооценил влияние монахинь из пансиона святой Генриетты.
– И что это значит?
– Всего лишь то, что вы совершенно не умеете читать намерения мужчин. Как будто вас окружают исключительно бесполые и безупречные джентльмены, – язвительно ответил дядя Клэр. – Которые никак не могут возжелать леди. Ни при каких обстоятельствах, сохраните их небеса!
Щёки у меня точно кипятком ошпарило.
– Дядя, я…
– Повремените с возражениями, Виржиния. – Клэр Черри сцепил пальцы в замок и откинулся на спинку кресла, глядя на меня из-под ресниц. – Я воспитал двух сестёр и дочь, да и женился отнюдь не по любви – на женщине, которая была мне абсолютно чужой. Поверьте, я прекрасно осознаю, когда можно следовать правилам этикета и держать юную леди в блаженном неведении, а когда необходимо говорить прямо, чтобы не допустить трагедии… Скажите мне, вы осознаёте намерения этого вашего Лайзо Маноле?
– Да, – твёрдо ответила я, хотя сейчас уже такой уверенности не чувствовала.
– Хорошо, – кивнул дядя Клэр. – Тогда вы понимаете, что я никак не могу допустить, чтобы он разрушил вашу жизнь.
В висок мне словно ввинтилась ледяная игла. Голубая обивка кресел показалась невыносимо яркой, а едва ощутимый запах старого дерева и влажноватой ткани – отвратительным.
– Вы обо мне такого невысокого мнения, дядя? Думаете, что мне так легко вскружить голову? Или полагаете, что мистер Маноле способен подтвердить свои намерения силой?
– Он гипси, – спокойно ответил дядя Клэр. – И он отнюдь не чувствует себя слугой. Вы всегда поощряли в прислуге самостоятельность, Виржиния, потому что вам отчаянно не хватало младших друзей. Все ваши подруги – наследство леди Милдред. Вот вы и собираете вокруг себя тех, к кому можете одновременно проявить покровительственное отношение и с кем можете быть в значительной степени откровенной. С такими, как эта новенькая, Юджиния Смолл, подобный подход себя оправдывает, хотя не поручусь, что свободомыслие потом не обойдётся бедняжке весьма дорого. Но когда речь заходит о таких, как Маноле, в опасности уже вы, дорогая племянница. Одиночество, уверенность в себе и фамильный авантюризм Валтеров может сыграть с вами злую шутку.
«Решающий момент», – подсказало мне чутьё – или опыт, полученный за два года содержания кофейни.
– Этого не произойдёт, – ответила я твёрдо и спокойно. – Вы правы, дядя Клэр. Я отношусь к мистеру Маноле не как к прислуге. Он много путешествовал, знает несколько языков, умеет располагать к себе людей. Его советы разумны, он ненавязчив, – тут я немного покривила душой, но исключительно ради дела. – Так же я могла бы относиться к исследователю неизведанных земель в дальней Колони или к профессору из Алмании, вынужденному по стечению обстоятельств взяться за неподобающую ему работу. Разница в том, что Лайзо Маноле хорош собой и молод, а потому мой интерес может быть понят превратно… Не только вами, дядя Клэр, но и им самим, и я осознаю это. Но мистер Маноле никогда не перейдёт черту. Как и я.
Клэр Черри вдохнул и подался ко мне, широко распахивая глаза. В зрачках его я видела своё отражение, и оно мне не нравилось – маленькое, искажённое, тёмное.
– Значит, маркиза вы вмешивать в это дело не желаете?
– Как и вы, полагаю, – ответила я уверенно. – Он терпит вас только потому, что уверен в вашей преданности семье. Однако планы подыскать мне подходящего жениха ему совсем не нравятся. Настолько не нравятся, что в этом году, после вечера по случаю дня моего рождения, маркиз предложил мне взять на воспитание Кеннета и Чарльза Андервуд-Черри, а содержание, назначенное моей матерью, леди Эверсан-Валтер, отменить.
– Туше, – приподнял Клэр ладони и улыбнулся. – Согласен, несвоевременное вмешательство может дорого стоить не только вам, но и мне. Но я переживу разлуку с Кеном и Чарли, потому что буду знать, что они получат лучшее образование и воспитание… А как вы перенесёте потерю своей ставки?
Отец говорил, что иногда нужно отступить, чтобы получить преимущество. И я потупила взор, вздохнула, а затем спросила покорно:
– Чего вы хотите, дядя Клэр?
– Сначала – понаблюдать, – удовлетворённо откликнулся он, возвращаясь к прежней жеманной манере. Буду сопровождать вас, дорогая моя племянница, в поездках в кофейню и обратно. И в других, если это будет возможно. Я не хочу, чтобы вы оставались с этим человеком наедине.
– Что ж, я не возражаю, – согласилась я, пока он не выдвинул других требований, и быстро спросила: – К слову, о поездках… почему вы прибыли в Бромли раньше? Я ожидала вас в субботу.