– Возможно, миссис Нотс ошибается. Вы спросили её, почему она решила, что Мадлен мертва?
– Разумеется, спросил, – кивнул Эллис и наклонился ко мне через стол, понижая голос. – Она говорит, что лично видела её труп. Эбби Нотс не посчастливилось заночевать в театре именно тогда, когда начался злополучный пожар. Однако она сумела спастись. И, как водится в нашем славном Бромли, тут же присоединилась к зевакам и потом из первых рядов наблюдала, как тушили огонь и позднее – как выносили обгорелые тела. И в одном из трупов Эбби Нотс опознала Мадлен Рич – по приметным туфлям с металлическими пряжками и по кулону в виде трилистника.
– У этой Эбби Нотс глаз, видимо, как у орла, если она умудрилась разглядеть такие подробности в темноте на обгорелом теле, – усомнилась я.
– Просто сказочная наблюдательность, – согласился Эллис, задумчиво тыкая вилкой в целый пирог. – Что-то подобное я и сам сказал миссис Нотс, и в ответ она понесла сущую околесицу про блики света на шее и про большие, яркие фонари у «гусей». Думаю, дело обстояло гораздо проще. «Гусь», который выволок труп наружу, спросил, не знает ли кто покойную. Эбби Нотс приметила туфли и вызвалась её опознать, а заодно и прикарманила тот самый кулон в виде трилистника. И, возможно, серьги, кольца и что там ещё было при хорошо прожаренном трупе, – заключил он.
Вилка наконец с глухим хрустом проломила румяную корочку пирога. На скатерть брызнул мясной сок начинки.
К горлу подкатила тошнота.
– Судя по всему, миссис Нотс – не самая приятная особа, – произнесла я, с трудом сохраняя невозмутимое выражение лица. Эллис понимающе усмехнулся:
– Не самая чистоплотная, верно. Однако именно нечистоплотность и делает её полезной свидетельницей. Эбби Нотс не сомневалась, что Мадлен Рич мертва, и у меня есть некоторые основания поверить в подобный расклад.
– А в архивах Управления есть какие-либо документы, подтверждающие это? – спросила я, поразмыслив.
– В архиве вообще нет ни одного документа, который бы касался пожара в Уиллоу, – вздохнул Эллис. – Но это не такая уж большая беда. Ведь документы легко подделать, доверять им в столь щекотливом деле нельзя. Если бы я мог опросить хотя бы нескольких свидетелей, сопоставить показания, то правда тут же явила бы себя. Однако свидетелей осталось не так уж много, а добраться до них очень сложно. По сути дела, Нотс и Макмиллан – единственные, с кем можно перемолвиться словом без лишних церемоний, – нехотя признался он. – А самую главную свидетельницу я вообще не могу привлекать к расследованию.
– Мэдди?
Он кивнул.
– Если кто и знает правду, то лишь она. Но вряд ли поведает её вам или мне… Не стоит даже тратить время. Взгляните лучше на это, Виржиния.
Эллис сунул руку во внутренний карман пиджака, извлёк сложенный вчетверо лист бумаги и передал мне.
Это оказался список. Венчало его чётко выписанное чернилами «Мадлен Рич», напротив которого стоял вопросительный знак. Ниже была проведена жирная черта красным карандашом, под которой выстроились в столбик ещё десять имён, начиная с Джо Макмиллана и Эбби Нотс, а заканчивая неким «Стивеном Г. Уиллоу-мл».
– Владелец театра? – предположила я, постучав ногтём по самому последнему имени.
– Его сын, – уточнил Эллис. – Стивен Гордон Уиллоу-старший погиб вскоре после пожара, не перенеся потери слишком многих из своих обожаемых актёров. Видите ли, несчастье случилось после громкой премьеры. Труппа отмечала успех обильными возлияниями, и именно поэтому было столько жертв – пьяный сон крепок, многие просто не почувствовали запаха дыма, пока не стало слишком поздно. Однако о мистере Уиллоу можно забыть, потому что он проживает в Альбе. Я, конечно, отбил ему телеграмму, но не слишком надеюсь на ответ. Меня больше интересует это имя, – и он постучал вилкой по четвёртой строке в списке.
Я вчиталась.
– Сара Барнелл? Что-то знакомое… Кажется, я уже слышала о ней, причём совсем недавно.
Эллис взглянул на меня с той самой особенной неотразимой улыбкой, которая означала, что за ней последует весьма неудобная просьба.
– Возможно. Видите ли, Виржиния, мисс Барнелл сейчас управляет домашним театром леди Уотермилл, родной сестры виконтессы Анны Хаббард.
– Той самой, с которой мы вместе плыли на «Мартинике»! – ахнула я. И тут же сообразила к чему он клонит. – Эллис, нет.
– Почему? – удивлённо выгнул брови он и сцепил пальцы в замок. – Вы ведь обещали помогать мне.
– Не припомню такого, – решительно ответила я, мысленно возвращаясь к последнему нашему разговору.