Мне сразу было понятно, во что я ввязался, с самого первого сообщения, были определённые цели, я мог влиять, я мог исправлять, не всё было в моих силах, в моих руках вообще были только сигареты и сиськи, и немного пота рук других, тех, той, не важно, важно то, что сейчас, в сквере на Воронцовом поле, стало свободнее, несколько лет схлопнулись в очередной быстрый опыт, очередная сделка со временем закончилась и я пью, я наслаждаюсь вкусом «Хобгоблин вичвуд», я знаю, что сегодня мы будем трахаться так, будто моих слов никто не слышал.
Джона смешила форма моего предложения, а Кей — содержание.
— Рэ, конечно, спасибо за предложение,
Не за что, моя девочка, моя маленькая готическая принцесска, смотри, вон сатана на башенке, чешет свою жопку грязным копытцем и открывает пасть в беззвучном приглашении. «Конечно спасибо», блядь.
— Мне приятно, и это неожиданно. Я не сомневаюсь, что ты это искренне. Я… У меня..
Осечка, да? Подбор слов выдаёт одни банальности, но ты же не такая, о нет.
— У меня нет слов. Я не могу принять твоё предложение.
Дальше, дальше.
–
Что — то мне не хочется возражать. И изображать понимание не хочется. Но я спрашиваю
— Почему?
— и сам себе начинаю отвечать, но Кей мнётся и начинает бормотать.
— Потому что это всё не то. То, что между нами. Нет, я так не могу, хахаха. Предложение, свадьба, платье, ох, как же хочется..
Она говорила что — то ещё, но я её не слушал. Я свёл всё к шутке, всем было смешно, мы вернулись к первоначальному настроению вечера, сходили к Яузе, к шлюзу, и вернулись к метро. Яуза.
«Мы шли по набережной, говорили мало, Кей была напряжена, смущена — её обычное состояние, никакой уверенности в себе, в своих словах и действиях, не робость, а жёсткий страх сделать что — нибудь не так, её не должно быть здесь.
Трахая её, я прорывался сквозь эти переживания, она опиралась руками о парапет, куртка задрана, штаны спущены до колен, около ноля или плюс один, туман, снег тает, я соскальзываю в лужу, мы сказали друг другу за вечер не больше сотни слов и сейчас тоже было беззвучно, быстро — секунд двадцать — и неудобно. Сперма летит в снег, кровь капает, Кей вытирается влажными салфетками. Я вижу то, чего больше не увижу позже — эмоции в её глазах. Испуг.
Она стоит, её как парализовало, забыла (или не подумала) застегнуть куртку, блузка расстёгнута до половины, видна полная грудь, покрытая гусиной кожей. Кей начинает плакать.
Читается как приглашение. Я решил не считывать.
Это было самое первое "свидание" оффлайн. Нулевой секс».
Мы ещё какое — то время стояли у метро, потом началась метель, снег с дождём, мы проводили Кей до турникетов метро и пошли на Курский. Сначала всем было смешно, а, потом, через день, всё сдулось на хуй.
Кей начала писать мне какие — то пространные сообщения в подростковом стиле — про друзей, про «я ни к чему не готова», не ты плохой — я плохая, всё будет хорошо; остальное я просматривал бегло, ну, вдруг выцеплю что — то важное. Ничего. Все уровни банальности были разблокированы. Мне не удалось её расшевелить, неуверенность в себе её привлекала больше,
«Ногти на ногах маленькие, лака нужно меньше, надо бы им форму придать, но мне лень. Оп — мазок, пошевелить пальчиком, оп — ещё один, вуф — вуф — я дую на них, чтобы быстрее высохли, лак ложится криво, покрывает не весь ноготь, издали будет не видно, если вообще кто — нибудь будет смотреть на мои ноги ниже колена. Движения кисточки не такие плавные, как мне хотелось, но чего ожидать за такие копейки. Нет, лучше я сама. Вуф, вуф».
— а она не нашлась, что мне сказать. Её неуверенность в себе нравилась ей больше, чем я.
Несмотря на всю подростковость наших взаимоотношений, я всё же сделал несколько довольно вялых попыток восстановить их. Кей притихла, мне быстро надоело, мы перестали общаться совсем. Я не успел расслабиться и посмеяться над произошедшим — прошло месяца три — четыре — как мне звонит Кей и спрашивает,
— Можно пожить у тебя какое — то время? Я со всеми своими родственниками поругалась.
— потому что
— Мне больше некуда идти. Неделю я украду у тебя максимум.
— это враньё, говорю я сам с собой, но я добрый, продолжаю, вздыхаю,
— Меня не будет с утра и до самого вечера. Просто поспать и принять душ, чтобы не вонять.
— взвешиваю, в хер знает какой раз за последние годы сдаюсь.
— Да пожалуйста. Сколько хочешь.