— Ну-ка! — вмешался Тараненко, обращаясь к солдатам. — Давайте его живенько в походное положение.
Голову Психу тотчас освободили, да и руки прекратили выкручивать — стали просто придерживать.
— Значит, так, — принялся объяснять Тараненко. — Ты говоришь, куда идти. И тихонечко идешь, не пытаясь чудить. Впереди идет один из нас. Будешь ему командовать — направо, налево. Усек?
— Усек, — заверил Псих. — Кому командовать?
— Кутний, на исходную! — Капитан, повинуясь выразительному взгляду Тараненко, отрядил вперед одного из солдат.
Названный послушно встал метрах в пяти впереди Психа.
— Готов, — доложил он.
— Во-он к тем кустикам! — объявил Псих. — Рукой, извини, показать не могу.
— Покажи, — буркнул один из держащих Психа солдат. — Только ме-е-едленно!
Он демонстративно оторвал ладонь от рукава Психа, но не убрал ее далеко — так и замер с растопыренной пятерней в нескольких сантиметрах от сталкерского плеча.
Псих преувеличенно плавным движением указал на нужные кустики — до них было метров тридцать.
— Кутний, марш! Четверо — с нами! — скомандовал капитан солдатам с вертолетов.
Кутний неторопливо зашагал в указанном направлении; за ним шел Псих с сопровождающими, потом капитан и Покатилов с Тараненко — последние двое бок о бок. За Покатиловым неотступно следовали личные охранники. Четверо солдат из вертолетчиков разделились — попарно разошлись на фланги. В самом хвосте пристроились Сиверцев и Флэш — к счастью, их никто не решил отцепить.
Когда Кутний приблизился к кустикам почти вплотную, Псих сказал:
— Стоп! Дальше всем не обязательно. Пусть кто-нибудь один пошарит там. Найти нетрудно.
Кутний вопросительно зыркнул на начальство.
— Поосторожнее там, — очень серьезно предупредил капитан. — Как будто там растяжка. Ну, ты понял, да?
Солдат утвердительно кивнул и, пристально всматриваясь под ноги, маленькими шажками практически вошел в кусты, так, что крайние ветви коснулись его штанин. На это потребовалось примерно секунд тридцать.
Потом он аккуратно развел ветви стволом автомата и с опаской потыкал во что-то лежащее на земле, но невидимое за жиденькой зеленью.
— А это в руки-то брать можно? — поинтересовался он, необорачиваясь.
— Уже можно, — сказал Псих. — Если на слово не верите, могу я взять.
— Нет уж, — буркнул Тараненко. — Кутний, бери!
Солдат нагнулся вперед и аккуратненько взял что-то в руку. Или кого-то. Со стороны могло показаться — кошку за шкирку. Только то, что он взял, размерами несколько превышало кошку. Но это точно было какое-то существо, возможно, уже мертвое. Свисающие конечности, во всяком случае, виднелись отчетливо и болтались совершенно безвольно, и именно поэтому из подсознания упорно лезло безличное определение «что-то», а не более уместное для живого создания «кто-то».
Сиверцев затаил дыхание. Рядом вытягивал шею и отчаянно щурился близорукий Флэш.
Держа существо в вытянутой руке, Кутний приблизился.
— Ёперный театр! — вырвалось у кого-то из солдат.
Существо, если не принимать во внимание размеры, во многом походило на человека. Точнее, на уродливого и грязного донельзя младенца. Только лицо у него было совершенно не детское — острое, скуластое, заросшее редкой щетиной, даже на щеках. А на висках, в промежутках между глазом и ухом, и справа, и слева, отчетливо виднелись отвратительные красноватые язвы с только-только начавшей запекаться кровью.
— Смахивает на детеныша карлика или бюрера, — довольно спокойно прокомментировал Покатилов. — А вот этой окровавленной дрянью на башке — ещё и на контролёра.
— Знакомьтесь, — произнес Псих спокойно. — Это та часть монстра, которую я бы назвал ретранслятором. К счастью, уже дохлая.
Голова у карлика свисала под неестественным углом — несомненно, у него была сломана шея.
— Псих, — обратился к главному подозреваемому Покатилов. — Если ты сейчас не объяснишь все простым человеческим языком, я тебя самолично пристрелю. Ты понял?
— Понял, — отозвался Псих. — Коротко или подробно?
— Понятно! — отрезал Покатилов и огляделся.
Ему, разумеется, не особенно нравились посторонние уши, но и оставаться один на один с Психом Покатилов явно не хотел. Видимо, он рассудил, что солдаты по-любому нужны, а остальные и так знают довольно много.
— Хорошо, — сказал Псих и начал рассказывать. — Вы как-то упоминали, что монстр сам по себе может оказаться никаким не псиоником, а пользоваться пси-артефактом. Так оно и обстояло в реальности, только артефакт оказался живым. По всей видимости этот карлик — какой-то дальний родственник контролёра. Я не знаю, каким образом тот, кого вы называете монстром, сумел подчинить себе этого мутанта, но факт остается фактом: карлик стал его пси-инструментом. Тот усатый тип поэтому и носил свободный балахон, когда выходил из Зоны и наведывался в бары, — чтобы скрывать под ним маленького мутанта. Там в кустах и кенгурятник валяется, в которых мамаши младенцев носят, можете взглянуть. А история с исчезновениями сталкеров началась после того, как за пределы Зоны просочилась информация о дуп…