Прижимая папку к груди, саламандра прокралась к столу.
– Я все вижу, – не поднимая век, прокомментировал лорд Шалл.
Менять позу, а тем более вставать ему не хотелось. День выдался тяжелым, ни минуты покоя, и проректор мечтал о кровати, а не о ловле черных алхимиков.
– Вы не можете видеть, милорд, – парировала Малица и положила папку на стол.
– Я бы на вашем месте не дерзил, Ирадос. – С трудом подавив зевок, лорд Шалл выпрямился и смерил саламандру сонным взглядом. – Могу взять слово насчет наказания обратно.
Малица прикусила губу и объяснила: нельзя видеть, не открывая глаз.
– Оборотни видят. Ушами. Ладно, что отыскали?
Проректор потянулся, демонстрируя гибкость, к которой следовало стремиться, и подвинул к себе папку.
Магический шар ожил, налился светом. С непривычки после темноты резало глаза.
– Защитник, значит… – Лорд Шалл постукивал пальцами по столу. На лице застыло жесткое выражение. Малица сразу поняла: шуткам и лени конец. Взгляд ясный, цепкий. – Логично. Я бы тоже искал помощника либо среди защитников, либо среди некромантов. Но мои все под контролем, вышколены, и он побоялся. Свой, не иначе, не желал со мной связываться. Пойдемте!
Проректор рывком поднялся с места и взмахнул рукой. Портал, словно домашний пес, выполняющий команду хозяина, мгновенно сгустился из воздуха, темный, пугающий искорками миниатюрных молний.
– Куда мы, милорд? – Малица предпочитала знать будущее.
– За Эдером Кноссом. Даю вам второй шанс.
– Но…
Вряд ли ректору понравится ее отсутствие.
– Вы ведь извлекли урок, Ирадос? – Саламандра кивнула. – Тогда нет проблем.
Мужское общежитие встретило пением под пятиструнную гитару, доносившимся с верхних этажей.
Они стояли на лестничной площадке. Намеренно или нет, лорд Шалл открыл портал так, чтобы на них не падал свет из окна.
Малице, наверное, следовало бы изобразить удивление или посетовать на грязь – не больше, чем в женском общежитии, за исключением пары недель в году, когда отмечали окончание сессии, – но она не стала. Проректор наверняка догадывается, что саламандра здесь бывала, вот и теперь она легко сориентировалась. Они на втором этаже, Кристоф – на третьем, сразу через общую гостиную направо. Защитники же, кажется, обосновались вон там, за хозяйственными помещениями.
Рука проректора легла на плечо, придерживая саламандру. Но она и сама никуда не рвалась.
– Коменданта на них нет! – пробурчал лорд Шалл и пообещал: – Наведу порядок!
Малице заранее стало жалко адептов. И себя тоже: вряд ли проректор ограничится только мужским общежитием.
– Так, – изложил план действий некромант, – главное, вторично не спугнуть. Используем ваши свойства. Можете изменить форму?
– Эм… это как? – растерялась саламандра.
Проректор закатил глаза, красноречиво показав, насколько устал от глупых вопросов.
– Молча, Ирадос. Вы – инициированная саламандра, способны становиться жидким огнем. Вот и попрыгайте по магическим шарам. Комната двести три. Дальше сами найдете. Полагаю, либо Кносс сбежал, либо изображает спящего. Если сбежал к товарищам, найти его опять же проще вам, а не мне. На вопросы нравственности закрою глаза, поимка преступника важнее чужой личной жизни.
Кончики ушей Малицы вмиг покраснели. До этой минуты она как-то не задумывалась, чем адепты могут заниматься ночами. А ведь могут! Минуло десять, официально учащиеся не должны покидать своих комнат…
Легкая вспышка привлекла внимание обоих.
– Тьюзди! – со смесью облегчения и раздражения одновременно произнес лорд Шалл. – Где тебя носило?
– Думаешь, так легко облететь всю Академию? – наморщила лоб элементаль и под изумленным взглядом Малицы обрела человеческий облик.