Милко скучал. Истриец ему не очень нравился и они не разговаривали. Снизу доносилось пьяное пение, которое около полуночи стихло. Внизу послышались шаги - судя по звуку - трёх-четырёх пар ног. Милко насторожился. На лестнице показались две головы в тюрбанах. В этот же момент снизу кто-то крикнул по-сельджукски "Эй ребята!" - это был голос Радко. И тут истриец повёл себя странно: с кинжалом набросился на воеводинца, однако Милко успел увернуться и выхватить меч. "Милко! Измена!" - услышал он крик брата. Но вмешались сельджуки. Их ятаганы он отразить не успел. И всё же, прежде чем воеводинец упал, предатель-арбалетчик и один сельджук лежали мёртвыми...
...Юну разбудила странная возня возле двери и вопль Бертольды: "На помощь!". Принцесса вскочила, выхватила кинжал с изящной но удобной позолоченной рукоятью, тот самый, с которым никогда не расставалась, и в тот же миг звякнул перерубленный засов и дверь распахнулась. В комнату ворвался здоровенный сельджук. Юна едва увернулась от его ятагана и побежала к двери, но мощный удар свалил её с ног. Принцесса упала без чувств, а сельджук занёс над ней оружие...
...Милко потерял сознание лишь на мгновение: крик фрейлины и звон перерубленного засова заставили его открыть глаза, а мысль о принцессе и долге - встать на ноги несмотря на пронизывающую всё тело боль. Он увидел, как упала Юна, а огромный сельджук занёс над ней ятаган. Милко успел нанести свой удар раньше и враг свалился с разрубленным черепом. Но у воеводинца потемнело в глазах и он рухнул рядом...
...Юна очнулась оттого, что не хватало воздуха. Ныла голова и было очень жарко. На ней лежало что-то тяжелое. Комнату заполнял дым. Принцесса выползла из-под странного груза и с ужасом обнаружила, что это...Милко. Юна дотронулась до него, окликнула - никакого ответа. Приложила ухо к груди - тишина. "Нет! Нет! Это ночной кошмар! Я сплю! Милко!" - прошептала она, обнимая погибшего друга. Глаза застилали слёзы. Однако страшный грохот привёл её в чувство. Юна прислушалась и только теперь услышала громкие крики на улице и сильный гул и треск. "Да это же пожар!" - поняла девушка. Она вскочила, бросилась к двери и замерла: на пороге лежали сельджук, солдат из её охраны и старшая фрейлина. Все мёртвые. Юна невольно закрыла ладонями лицо, но на них была кровь. Её замутило, и она упала бы в обморок, если б в этот момент со страшным грохотом не обрушилась крыша, погребая под горящими обломками и живую и мертвых.
Юна задыхалась, языки пламени больно лизнули лицо. Но боль придала силы. Разгребая голыми руками горящие доски, принцесса выползла из-под завала (её задело только краем) и бросилась к лестнице, сбивая по пути пламя с одежды и волос. Лестница тоже горела и угрожающе пошатывалась. Но лёгкую девушку выдержала.
На улице оказалось не лучше: пылала вся деревня. Между домами в панике метались люди. Но самое страшное было вверху: огромное крылатое существо то взмывало в ночное небо, то стремительно пикировало, изрыгая струю пламени. Укрыться от чудовища было негде. Деревня горела так ярко, что освещала даже лес. Лес мог послужить единственным укрытием и Юна поспешила туда.
Страх гнал её с нечеловеческой скоростью, она бежала не разбирая дороги и даже не замечала как сильно хлещут ветви обожжённые руки и лицо. Она просто бежала и рыдала. Бежала пока не споткнулась обо что-то мягкое и не растянулась на траве. Неизвестное препятствие вскочило, выхватило меч и выругалось на чужом языке. А Юна уже не могла подняться - падая она проехалась по земле обожженными руками и теперь вся скрючилась от боли. Над ней склонился человек в поблёскивающей при лунном свете кольчуге. Он что-то спрашивал на своём певучем наречии, но девушка молча отмахивалась от него.
- Да что с тобой такое? А? Чудо лесное! - перешёл он наконец на истрийский. Говорил строго (ещё бы - разбудили среди ночи) но без злобы.
Юна только всхлипывала и заслонялась от него руками.
- Что стряслось? Чем ты так напуган? Скажи хоть что-нибудь.
Принцесса села, замотала головой. На незнакомца глядела пара наполненных ужасом глаз.
-- Ты что, немой? Кто тебя так напугал? За тобой гонятся?
Юну била дрожь. Она только прерывисто дышала и стучала зубами не в силах выговорить ни слова.
Чужеземец обнял принцессу за плечи:
- Ну всё, всё... Успокойся. Большой, а ревёшь как девчонка (видимо он принял Юну за мальчика). Никто тебя не обидит...Ух как дымом несёт - никак с пожара? - голос его стал мягче, - Точно - чёрный как угольщик. Отвести домой? - Юна отрицательно затрясла головой, - На вас что, напали? - закивала. - Кто же, интересно? Сельджуки? Ну не бойся, я чухонец. У нас с вами мир. - тут взгляд его упал на её руки. - Ты чего так руки держишь? Ну-ка, покажи.
Юна протянула ладони. Чухонец присмотрелся, а потом спросил:
-- Обжёг? Надо перевязать. А лицо... - но не договорил, потому что Юна закрыла глаза и повалилась на бок.