– Мамочка… – шепчу, пятясь к двери. – Это… Это что же получается? Я с новым ректором?..
Одна смоляная бровь демона удивленно поползла на лоб.
– Что?
Чувствую, как щеки заливает краской. Такой, что аж на расстоянии двухсот метров будет видно.
– Ну… Это…
К первой брови присоединилась вторая. Ректор скрещивает руки на груди, отчего невольно подмечаю рельеф мышц. Глубокий вдох как-то сам собой организовался в легких. Моё состояние не остается незамеченным, потому что объект, столь сильно меня смутивший, скалится в очередной ухмылке.
– А ты, значит, ничего не помнишь, дорогая, – и такой акцент он делает на последнем слове, что у меня вообще никаких сомнений не остаётся.
То есть, было дело. То есть, он у меня первый, а я… Что за издевательство?! Я ничегошеньки не помню. Ладно я! Я пьяна была, но он-то? Ректор академии! И невменяемую адептку в постель затащить!
Нервно почесав зудящее запястье, покачала головой, по-прежнему не отрывая взгляда от грудной клетки демона.
– То есть, ты не помнишь, как вошла в коридор преподавательского этажа в неподобающем виде, задрав юбку, по самое не могу, спустив рукава, до самого не хочу и, потеряв по пути туфли? – угрожающе зарычал ректор, медленно склоняясь надо мной всё ниже. – Не помнишь, как ползала по коридору в поисках маленькой коварной дряни?!
Какой дряни? Я не могла. Не должна была.
– Как, увидев мои сапоги рядом с собой, сказала: «Классные шузы, брат», а потом фривольно предложила вместе распить бутылку спиртного, которую, как ты мне сообщила, знаешь, где можно раздобыть?
Мне стало совсем стыдно. Громко сглотнув, я попыталась спросить всё ли это, но мне не дали и слова вставить.
– Как отключилась и категорически не желала приходить в себя? Я, между прочим, даже не знал, куда тебя отвести. Не тащить же полуголую невменяемую девицу в медпункт?
Эм… А это разве не было бы логично?
Кажется, ректор совсем в бешенстве.
– И вы принесли меня к себе. И мы… Ну, того?
Зелёные глаза сощурились. Демон резко выпрямился.
– Я похож на извращенца, адептка? Ты столько шуму подняла за эту ночь, что мне даже подумать было страшно, что произойдет, выпусти я тебя из своих апартаментов. Это преподавательский этаж, что могли подумать остальные учителя, – виновато потупила глазки, потому как стыдно очень. – И смею заметить, ваше поведение этой ночью было ужасным. Называть меня «дорогим» на самом деле дорогого стоит.
Мне кажется, я все губы в кровь искусала за этот момент ректорского возмущения. И возмущение это было справедливым. Никогда в жизни больше не буду пить.
– Это всё? – спросила виновато. Как-то же я оказалась в ректорской постели.
– Вам рассказать, чем мы занимались оставшуюся часть ночи?
Вот теперь у меня горели не только щёки, но и уши, ибо представила я себе не то, что должно невинной девушке.
– Если можно…
– Начнём, пожалуй, с того момента, когда вам стало жарко и вы стащили с себя платье. Происходило это здесь, – Сол Алаид жестом руки указал на тот самый кофейный столик. – На моё требование немедленно одеться, вы послали меня самым известным маршрутом, о котором слагают легенды среди сапожников.
Я в очередной раз зарделась, подавляя порыв истерично захихикать. А ведь стоило только один раз на рынке фразу услышать. О, многоликая, прости мне моё словоблудие.
– Затем вы пытались стащить с себя и нижнюю сорочку, но я пресек это действие. Вот тогда вы начали играть в салочки. Каким боком вы приплели меня сюда, я не понял и был крайне удивлён сему факту.
Я снова закусила губу, пытаясь скрыть улыбку.
– Мне продолжать?
– А это не всё? – с интересом заглянула в зеленые глаза, полные странной эмоции.
– Нет, не всё. Самое интересное началось, когда я пытался уложить вас спать, адептка, – зло сообщил он.
Мне вдруг резко перестало быть смешно.
– Отчего-то вы решили, что мы играем в магическую войну, и я вас захватываю в плен.
Оу.
Магическая война – это целая отдельная история нашего мира. Единственная война, где ведьмы, как нечисть, встали на сторону добра и были вознесены до отдельного подразделения. Прозвали нас «ковен». Та война была выиграна благодаря нам. А вот демоны, кстати, были в ту пору охотниками. Угадайте на кого? Правильно. Потому, как считались равной силой и являлись для нас главным врагом. Но с той поры минуло несколько сотен лет, враги стали союзниками, сейчас обо всем этом забылось, как о страшном сне. Чего спрашивается, я вспомнила?
– Я что, прям так и сказала? А сейчас мы поиграем в знаменитую войну?
Сол Алаид вдруг усмехнулся.
– Нет, вы пытались совершить побег с вражеского ложа с криком «Врагу не даётся наш гордый ковен!»