До конца действия Дара осталось восемь минут. Если поднажать, добежать до выхода должен был успеть.
Поднявшись на ноги, я заковылял к первому тоннелю.
Глава 5
Глава 5, в которой удивляю «уловом» и получаю статус свободного охотника
Вероятно твари чувствовали в моем измененном Даром теле сородича и сами уходили с моего пути – иначе, как еще по другому объяснить тот факт, что по дороге к выходу мне наперехват не сунулся ни один слепун. А ведь, из-за окостеневших пяток, я даже по мягкой земле хромал с вызывающим цокотом.
Но пронесло.
В пустынную узкую пещеру, ведущую к дыре наружу, я ворвался на последних секундах действия Дара.
Обратная метаморфоза приключилась со мной на бегу, из-за чего споткнулся и пропахал носом кусок земли перед лестницей.
Следующие полминуты бился на полу в судорожном припадке, пережидая первые болезненные секунды начавшего отката.
Когда боль в теле отпустила уже нормальной рукой провел по лицу, стирая кровь с разбитых о землю губ. Сама ссадина на губах уже успела затянуться.
Проникающий из дыры в углу свет стал значительно темнее, чем когда я сюда спускался. Подсказывая, что снаружи уже стало смеркаться. Поскольку в лабиринт я полез уже хорошо за полдень, в наступлении наверху раннего осеннего вечера не было ничего удивительного.
Кое-как ощупью на четвереньках я дополз до лестницы, аккуратно поднялся по земляным ступенькам, и вылез через узкий ход из опостылевшего мрака на дневной свет.
– Долго ты, однако, там пробыл, – приветствовал меня Селедка. – Уже третий час пошел… Ох ты ж, брат! В кровище засохшей весь, и одежа в лоскуты! Знатно ты там изгваздался.
– Изгваздаешься тут, – буркнул я, слепо щурясь и прикрываясь ладонью от яркого света.
– Ишь ты, ружьишком под землей обзавелся, и, вон, пистоль моднявый из кармана торчит, – продолжил комментировать мой вид стосковавшийся по разговору бородач.
– Это привязанное оружие.
– Да уж догадался, – хмыкнул бородач. – Топор-то мой, надеюсь, в лабиринте не посеял?
– Вот он. Спасибо. Очень мне пригодился, – поблагодарил, возвращая оружие.
– А это что за краля на руке у тебя? – задержал он мою руку.
Из-за оторванного на перевязку ноги рукава спецовки, моя правая рука оказалась до плеча оголенной и сперва Селедка, а следом и я, увидели набитый на предплечье профиль Слезы.
За всей этой поствоскресной чехардой я совсем забыл об этом дополнительном системном бонусе. Татуировка-поисковик была бледно-голубого цвета – значит, подружка сейчас находилась от меня на расстоянии около ста километров.
– Слышь, Селедка! Ты конечно мужик уважаемый, но…
– …Не пошел бы к такой-то бабушке со своими расспросами? – закончил за меня бородач и от души расхохотался.
– Я не так хотел…
– Да брось, обглодыш, – фыркнул Селедка. – Я не в обиде.
– Задрал, мля, обглодышем меня называть! Собрал я тебе штраф!
– Ишь ты, шустрый какой. Нешто так-таки и весь? – покачал головой бородач.
– Не веришь. Вот, – я вытащил из карманов по пригоршни трофеев.
В одной из кучек белая звезда очень кстати оказалась на самом верху, красноречиво подтвердив состоятельность моего заявления.
– Тише, тише, – замахал руками Селедка. – Убери обратно. А то не ровен час растеряешь еще в траве. Сейчас к меняле придем, он оценит твой улов – там со мной и рассчитаешься.
– Что еще за меняла? – проворчал я, возвращая спораны со звездами на место.
– Хороший меняла. Опытный. Звездочетом кличут.
– Не слыхал.
– Уверен, он о тебе тоже, – хмыкнул бородач. – Заодно и познакомитесь… Накось, накинь это на плечи.
В руках у Селедки появился сверток, извлеченный из ячейки инвентаря. Встряхнув, превратил его в широкий утепленный осенний плащ и, передав мне, стал помогать в него облачаться.