Макс только покачал головой и отвернулся, снова осматривая присутствующих. Заунывная музыка в магнитофоне уже сменилась на какую-то подвижную, и присутствующие дамы и господа отправились плясать в центр зала, напрочь позабыв о поводе сбора.
Когда толпа сконцентрировалась на танцполе, мне на глаза попался старичок. Про таких обычно говорят: «Осталось жить два понедельника». На вид ему было не меньше восьмидесяти пяти лет. Он не пил, в отличие от своих односельчан.
— А это что за дедуля? — Я вскинула руку в сторону интересующего меня субъекта и взглянула на Максима.
Макс внимательно проследил за моей рукой и тут же узнал мужчину.
— Это наш сосед, Тимофей Панкратович. Живёт в доме по левую сторону от нас. Ему под девяносто лет. Он практически ослеп на оба глаза, слышит через раз.
Я тут же вернулась к воспоминаниям сегодняшнего дня, когда заметила какое-то копошение в огороде этого старичка.
Интересно, действительно ли он полностью ослеп? Тогда как он ухаживает за участком?
Недолго думая, я поднялась из-за стола и направилась в сторону одиноко сидящего Тимофея Панкратовича.
— Добрый вечер. Мы никак не можем найти Прасковью Ефимовну. Она не с вами пришла? — Я решила не тянуть резину и сразу начать разговор с нужной мне темы.
— Ась? — Дед наклонился ко мне, совершенно точно определяя местоположение по голосу. Выходит, не такой уж глухой.
Мне пришлось повторить свой вопрос ещё два раза, прежде чем подошёл Максим и громко, с чувством, прокричал ему ту же самую фразу прямо в ухо. Тимофей Панкратович откинулся на спинку стула, когда понял, что от него хотят, и задумчиво приставил большой палец к подбородку.
Он молчал около минуты, и я уже думала попробовать его растолкать, но Макс не дал мне этого сделать.
— Не трогай. Он сам всё скажет, — предупредил Макс, уже замечая, как Тимофей зачмокал губами, готовясь что-то сказать.
— Паранечка… вчера ко мне с утречка приходила, просила корзиночку для ягод. Обещалась вечерком заглянуть, а ни следочка, — я словила передозировку от количества уменьшительно-ласкательных суффиксов в нескольких предложениях.
Дедушка был довольно милым и вполне внятно говорил, но, если бы он понимал слова с первого раза, было бы куда проще поддерживать общение.
— А как насчёт её внучки? Кристина вчера должна была приехать. — Пришлось снова повторить несколько раз, прежде чем Тимофей Панкратович удосужился начать рассуждать над следующим вопросом.
Максим снова осаживал меня взглядом, но моё нетерпение просто не давало покоя.
— Кристина… заходила ко мне вчера вечером, — услышав это, я подскочила на месте, подходя ещё ближе и ловя каждое слово Тимофея.
До этого ещё никто не говорил о том, что видел Битникову. Так неужели появился реальный шанс определить, где может находиться Кристина?
— Она тоже про Паранечку спрашивала. Я ей рассказал, что и вам, так она разозлилась.
— По поводу?
— Про сделку буробила. Кто же её знает, эту молодёжь. — Тимофей Панкратович резко поднялся со своего места и медленно, опираясь на палку, побрёл в сторону выхода.
— Заблудится, — констатировала я.
Однако Максим только покачал головой и увлёк меня в сторону танцующих жителей Забивалова.
Не спросив моего разрешения, парень ловко ухватил меня за талию, а свободной рукой поймал мою. Ему повезло, что я уже витала в мыслях о Кристине, её бабушке и том самом Афоне Жмурикове, который по какой-то причине стал предводителем демонов в глазах Прасковьи Ефимовны.
Макс начал кружить меня под плавную мелодию родом из семидесятых годов, пытаясь понять по лицу, какие эмоции я испытываю.
— Слишком много вариантов, что именно Жмурикову могло понадобиться от Прасковьи, но ни одного ответа, куда они с Кристиной могли деться. Не ночевали в доме, тогда где? — Совершенно не обращая внимания на молодого человека напротив, я сверлила взглядом свои вьющиеся кончики волос и пыталась найти самое логическое объяснение происходящему.
Меня клонило в сон, организм снова требовал порцию кофеина, поэтому соображать было тяжело. Особенно после не самого простого общения с жителями посёлка.
— Может, расслабишься хоть на минуту? — Максим оторвал руку от талии и положил пальцы на мой подбородок, чтобы приподнять голову.
Я послушно заглянула в его изумрудные глаза, всё ещё думая о Прасковье и Кристине.
— Таня…
— Макс, я ведь говорила, что приехала сюда из-за подруги, и ничего, кроме неё, меня не интересует, — я говорила правду, но где-то в глубине души осознавала, что прямо сейчас по коже бегут лёгкие мурашки, вызванные его парфюмом и близостью.