– Да полгода где-то, у меня удаленка. Езжу по свету. – Немец подвинул собеседнику свой стакан воды. – В Индии до этого жил. Вот там действительно остро. А тут и половины нет того, что в Индии. Был там?
– Не, – мотнул головой Андрей, допивая воду Марка.
– Попробуй. «Дуть» там можно сколько влезет. Шиваиты* угощают. Только пить при этом не советую.
– Да я уж понял, – ответил Андрей: «Опять он за старое».
С острым кушанием он расправился, теперь внутри все горело. Уже непонятно было, что лучше: остаться голодным или есть это.
– А звонить друзьям не пробовал? – не унимался немец.
– Так нету же ничего! – развел руками Андрей. – Телефона нет, документов – тоже, в кошельке одна мелочь. Куда все это делось – не помню.
– Ну, тогда на помощь придут соцсети, проклятие нашего века и наше спасение! – провозгласил Марк. – Я сейчас планшет достану, свяжешься с друзьями. Здесь есть вай-фай!
– Отличная идея! – Андрей постарался ответить как можно радостнее, а в мыслях было: «Дотошный немец, час от часу не легче. Сказать ему, что я социофоб и нет меня в соцсетях? Так он со своего аккаунта предложит написать. Или на почту. Что ж у меня и почты нет? Ситуация, в которой надо валить».
– Ты пока подключайся, а я в туалет схожу.
– О, здешняя еда разжигает огонь пищеварения в желудке, – улыбнулся здоровяк.
– Я бы сказал «прожигает» желудок, – пробормотал Андрей. – Насквозь.
Туалет оказался на удивление опрятным, но тесноватым.
«Ну что ж, я уединился. Попробую телепортироваться. Что в прошлый раз я сделал не так? Представлял все хорошо, глаза закрыл, прыгнул. Может, не получилось, потому что не в рифму говорил стишок? Это могло нарушить ритм. Кто его знает, вдруг это важно. Скок - Бангкок, скок-… что же такое придумать. Москок… да, поэт из меня никакой. Но когда я прыгнул сюда, то сам придумал окончание – там вообще звучит по-другому:
– Прыг-скок прыг-скок,
смотрит зайка на восток.
прыгнул выше тарарам –
приземлился где-то там.
А если так попробовать: «и в Москву вернулся сам»? По-моему просто отлично!»
Андрей закрыл глаза и настроился, представил, что стоит в туалете в своей квартире. Унитаз там тоже есть, пусть не точно такой же, но в этой ситуации выбирать не приходится.
– прыг-скок прыг-скок,
смотрит зайка на восток…
Он закончил читать стихотворение и замер, прислушиваясь. Тишина. Не слышно как гремят посудой индусы на кухне, как жужжит потолочный вентилятор. Неужели получилось?
Андрей открыл глаза, и тут же шквал звуков обрушился на него, визжал блендер, перемалывая фрукты для фрешей*, звенела посуда, перекрикивались на кухне индусы,
«Что-то снова не так. Я определенно был в измененном состоянии, ведь звуки появились, только когда я открыл глаза. Конечно, забыл прыгнуть!» – догадался Андрей.
Еще раз.
– Прыг-скок… – зашептал он, закрыв глаза, – …и в Москву вернулся сам!
Андрей прыгнул и… ударился коленями о дверь, которая оказалась слишком близко.
– У-у-у! Долбаный тайский туалет! – взвыл он, хватаясь за колено и поминая все тайские туалеты вместе взятые. Со злости кулаком стукнул по деревянной двери. Та неожиданно легко распахнулась, и в глаза ударил солнечный свет. Еще боясь радоваться, сдерживая ликование в душе, он пробежал мимо кабинок на улицу. Индийский ресторан был далеко отсюда: ему удалось телепортироваться в туалет на пляже острова Чанг.
– Не Москва, конечно, но мне удалось! Удалось, черт дери этот стишок! Ура!!!
Солнце уже не палило, ветер был мягким и нежно прикасался к коже. Пока они с Марком ездили по Бангкоку и обедали, жара спала.
«Да, рюкзак-то я там оставил. Повезло, что кошелек с моими копейками в кармане. А пуховик жалко, хороший был, – Андрей улыбнулся. – Вот немец удивится, когда найдет зимнюю одежку в рюкзаке. Подумает, что я совсем чокнутый, Алекс из Минска».
На часах было двенадцать дня, это по-московскому времени, значит здесь четыре вечера. Такое время – самое то для купания. Он снял ботинки и пошел по теплому песку. Как и всегда на островных пляжах людей было немного. Свободный лежак нашелся быстро. Андрей скинул одежду, и, оставшись в одних трусах, побежал к морю: «Если искупаюсь, то все не зря!»