Глава семнадцатая
Встреча
…Вторые сутки Филька жила на пятачке-скверике, окруженная бешено несущимися машинами. Нет, к скверику с двух сторон вели дорожки, на страже которых стояли светофоры, но даже когда автомобили останавливались на красный, кошка все равно не смела перебежать по белым полоскам в "цивилизацию" — такой страшной казалась она. Днем асфальт раскалялся, начиная плавиться, люди спешили по нему, чертыхаясь и закрывая носы платками — дым горящих торфяников постепенно окутывал Москву.
Истощенная и обезверившаяся, кошка лежала в траве под деревом, ожидая, когда наконец наступит смерть. А та все не шла и не шла, только труднее становилось дышать и все сильнее першило в сухом горле…
В какой-то момент на второе утро Филька увидела глюк — по улице через дорогу торопливо бежали два кота. Светофор горел красным. Кошка попыталась мяукнуть, чтобы привлечь их внимание, но загорелся зеленый, загудели спешащие машины, а когда они проехали, коты уже исчезли. Глюк?
Измученная Филька спрятала голову в траве и закрыла глаза. Что ж не спешит к ней эта паскуда-смерть?
*********
Коты не были глюком. С раннего утра в район взорвавшегося ларька с шаурмой по призыву котомасонов стали подтягиваться их четвероногие сородичи.
Белые, черные, рыжие, самых невероятных окрасов, расцветок и пород коты рыскали по дворам, нагло заскакивали в подъезды и подвалы, совали носы в песочницы, детские домики, беседки, призывно маукали и замирали в ожидании ответа.
— Глянь, кума, это что ж творится-то? Откуда их столько взялось? — ошалело спрашивала подругу какая-нибудь старушка, сидящая на лавочке перед домом.
— Бегут! От пожаров бегут! Боженька спасает невинных, прежде чем погибнут в геене огненной грешники! — сурово отвечала подруга, нагоняя страху.
А коты все прибывали и прибывали. Благодаря их количеству решено было расширить зону поиска в сторону парка Дубки — предположили, что кошка может прятаться у двух его водоемов…
И никто не догадывался, что подлая и взбалмошенная Бэтти выбросила Фильку, не доезжая до места взрыва примерно с полкилометра…
*********
…Послышался бодрый стук каблучков. Филька опять подумала, что это глюк и не подняла головы. Но к каблучкам присоединился размашистый "шорк-шорк" — типичный звук мужского шага.
— Давай присядем вот тут, Андрей! — сказал женский голос. — Смотри, три лавочки, я поем, а ты вздремнешь. Потом уже поедем в центр.
— Самое оно! — ответил приятный мужской баритон. Филька подняла наконец голову и увидела как парочка устраивается на лавочке. Девушка была невысокой, чуть полноватой, с добрым русским лицом и большими глазами. Фильке она жуть как понравилась. Кавалер был лет на пятнадцать старше девушки — жилистый, симпатичный, лысенький мужик, похожий на какого-то известного американского рок-музыканта, передачу о котором Филька видела по телевизору.
Девушка расположилась на скамейке, а "музыкант" прилег, положив ей голову на колени.
— Андрюш! — укоризненно заметила девушка. — Ну ведь я сейчас стану есть. И все крошки прямо тебе в лицо. Возьми под голову сумку, вот так, приткнись мне к бедру. Мужчина повиновался, закрыл глаза и почти мигом заснул. Лицо у него было красное от загара и обветренное — будто вчера весь день ловил рыбу где-нибудь на Московском море.
Девушка открыла вторую сумку и достала из нее пакет с бутербродами и бутылочку воды. Филька завороженными глазами следила за ее движениями. Девушка вытащила один бутерброд и аккуратно принялась его есть.
— Мяу! Мяу! — на подгибающихся лапах Филька бросилась к оторопевшей девушке. — Мяу! Мяу! Дайте поесть! Пожалуйста!
— Кисонька! Бедная! — девушка ахнула, отложила бутерброд и схватила на руки тянувшуюся к ней Фильку. — Голодная? Да вижу, вижу…Давай вместе кушать. Вот тебе колбаска, кушай, милая!
Филька, трясясь от голода и благодарности жадно глотала кусочки копченой колбасы, которые снимала со своего бутерброда девушка. Самой ей пришлось есть хлеб с маслом. За первым бутербродом сняли колбасу со второго, но Филька все равно не наелась и продолжала трястись — Мяу! Мяу!
Нимало не задумываясь, девушка достала третий бутерброд.
— Придется, Садов, тебе сегодня до обеда побыть на диете, — тихо проговорила девушка, повернув лицо к мужчине.
— Что, а? Ален, ты чего? — мгновенно сквозь сон отреагировал мужчина.
— Да спи ты, спи. Я твоими бутербродами голодную киску кормлю.
— Ась? — Приподнял голову мужчина и открыл глаза. — Ладно, корми, только дайте поспать, — и опять заснул.
Затем Алена налила в руку, собранную горсточкой, воды и принялась поить Фильку.
Наевшись, Филька ни за что не захотела слезать с теплых и уютных коленок девушки. Она протянула к ней лапки и прижалась к полной алениной груди. Девушка засмеялась и принялась гладить Фильку.
— Спи, ладно, и ты поспи!
Так они и провели вместе на лавочке еще минут сорок. Спящий, приткнувшийся к подруге Садов, и Алена с мирно заснувшей у нее на груди кошкой.
Потом Садов зашевелился, повертелся, вздохнул и сел, протирая глаза.
— Ален, это что такое? — с удивлением спросил он, глядя на Фильку.
— Ну, Андрей, ты даешь! — рассмеялась девушка. — Ты ж сам разрешил ей съесть твои бутерброды!
— А? — еще больше удивился мужчина, почесываясь. — Ничего не помню! — и фыркнул, тоже рассмеявшись. — А ты знаешь, киска, что у нас дома в Питере две кошки — Мима и Лилу? — спросил он Фильку, протянув руку, чтобы пощекотать ее за ушком. Мы же не местные, только в гости сюда приехали на пару дней потусить, а завтра уже обратно на родину. Да вот замешкались, обоздали, разминулись с подругой Алены, ей пришлось бежать на работу, так что остались мы без ключей. Придется сейчас ехать в центр, там с ней встречаться.
— Мяу! Мяу! Мяаааа! — отчаянно запричитала Филька. — Возьмите меня к себе!
И мужчина и девушка как будто знали кошачий язык — сразу все поняли.
— Андрюх…, - нерешительно протянула девушка.
— Мяу! Мяу! МЯЯЯЯЯУ!
Мужчина вздохнул.
— Ален! Ну у нас же ДВЕ КОШКИ! Куда нам третья? И как мы ее сейчас в центр повезем, потом обратно, а завтра еще на поезд в Питер? Не, Ален, две кошки ладно, но три это уже перебор!
— А что с ней тогда делать? — горько спросила Алена. — Разве не чувствуешь, как сильнее тянет гарью? Она же задохнется на улице. Не говоря уже о том, что умрет с голоду. Ты посмотри — это же не уличная кошка — она породистая! Может даже потерялась и теперь ее ищут…
— Стоп! — резко прервал подругу Садов. — Подожди, стой! — и он задумался. — Еклмн! Алена! А ты не обратила внимание, когда мы выходили из дома Нинки, сколько вокруг было котов и кошек? Как они рыскали по дворам и к ним присоединялись все новые и новые?
Девушка широко распахнула глаза.
— Ну, Адрюш! Ты гений! Может и вправду это они ее ищут? Потому что знают? А даже если и не знают — не лучше ли ее отнести туда — к нинкиному дому? Раз там столько котов, с ними-то ей наверняка будет лучше! Дай я тебя поцелую!
И Алена чмокнула довольного Садова в губы.
Резко пиликнул мобильник. Алена сунула руку в сумочку, достала телефон и прочитала сообщение: "Через сорок минут у офиса на Новослободской".
— Ну вот, отнести ее и добраться до Нинки за такое время мы не успеем, — сказал Садов. — А надо успеть, чтобы взять ключ. Ну и начальство у девки, изверги, даже из офиса не выйти. Москвичи, одним словом. У нас в Питере такого нет…
— Быстро, Андрюш, — поднялась с лавочки Алена. Кошка продолжала сидеть у нее на руках. — Киса! Сейчас мы перейдем через дорогу и оставим тебя на улице, по которой следует бежать, никуда не сворачивая вперед, вперед и вперед. Ты же все понимаешь, я знаю! Вперед, киса! И, запомни! Только перед последним домом ты свернешь НАЛЕВО! Там твои друзья, поняла!