*********
…Проходили часы, но "Св. Пантелеймон" не появлялся. Он не приплыл ни в четыре, ни в пять, ни в шесть. В душу Кузе начали закрадываться сомнения — а не обманул ли их Боцман? Поразмыслив, однако, Кузя отбросил эту мысль — старый моряк не походил на кота, способного лгать. Значит произошло что-то непредвиденное. Что же им делать? Может стоит попытаться вернуться ночью к перрону и сесть на электричку? Бррр! Уже при одном воспоминании о ней шерсть на Кузе встала дыбом. Придется ждать. Если не "Пантелеймона", то хотя бы возвращения Боцмана. Как-нибудь они продержатся здесь у воды еще несколько дней. Да и к доброй тетеньке поварихе можно наведаться — вряд ли она голодными прогонит со двора…
Филька тоже начала беспокоиться. А еще ей снова захотелось есть. Время-то уже было позднее…
— Слушай, Кузя, — обратилась она к коту. — Может, сбегаем еще раз к кухне, а? Живот подводит от голода.
Кузя задумался.
— Боцмана с нами нет, так что лучше по территории клуба вдвоем не бегать. Предлагаю сделать так: ты остаешься в кустах, а я поразведаю, как тут обстоят дела с пищей — не может же быть, чтобы поблизости не оказалось мусорных урн — ты погляди, сколько яхт вокруг! Повариха слишком далеко. И только если вернусь пустым, тогда наведаемся на кухню. Опять же, помни! Для нас самое важное это корабль! А вдруг он появится, пока мы будем ужинать на кухне?
Филька вынуждена была согласиться с аргументами друга. Корабль являлся единственной возможностью спасения, поэтому он был важнее еды. И все же есть хотелось все сильней и сильней…
Часов в семь Кузя со вздохом поднялся.
— Сиди тут и не вылезай! Я поищу пищи и постараюсь вернуться побыстрее, — кот вылез из кустов и осторожными перебежками двинулся к ближайшим постройкам. Филька осталась лежать на траве, с интересом наблюдая за лодками на заливе. Одна из них становилась все больше и больше, и плыла прямо на Фильку, к причалам. Кошка встрепенулась и вскочила, не веря глазам. А лодка уже приблизилась, осторожно взяла влево и мягко коснулась причала. 36-ой причал! Это же "Святой Пантелеймон"!!!
А с палубы на берег уже спрыгнул бородатый мужчина в белой рубашке и форменных брюках и быстрым шагом направился в сторону управления. Капитан! Идет за документами, о которых говорил Боцман! Где же Кузя?
Подождав пять минут, Филька не выдержала и, выскочив из кустов, бросилась на поиски друга.
И нарвалась.
Отбежав всего метров тридцать в сторону и завернув за угол какого-то приземистого здания, Филька нос к носу столкнулась с двумя псами. Собаки зарычали и бросились на кошку.
— Мяуууууу! Мяуууу! — запищала Филька и только и успела, что запрыгнуть на невысокий штабель из ящиков, стоявших во дворе.
— Гав! Гав! Гав! — взбесившиеся от злобы псы прыгали вокруг качавшегося штабеля, пытаясь схватить зубами чудом успользнувшую добычу.
— Мяу! Мяу! Кузя! Где ты? Спаси меняааааа! — выла Филька, подпрыгивая на ящиках, готовящихся в любой момент упасть.
И в этот миг к двум подпрыгивающим вокруг ящиков фигурам присоединилась третья. Во двор метеором ворвался запыхавшийся Кузя и с ходу взлетел сзади на шею одному из псов.
Удар! Еще один удар широких сильных кошачьих лап! Дикий визг изумленного, оглушенного болью пса. Ослепшая, с выцарапанными глазами собака завертелась, отскочила, врезалась в стену и с воем бросилась куда-то, не разбирая дороги.
А Кузя уже спрыгнул с нее и вновь ринулся в бой.
Но второй противник оказался не только силен, но и умен. Собака не давала запрыгнуть себе на шею, берегла морду и норовила схватить кота за бок. Несколько раз огромные, в пене, клыки, чуть не зацепили Кузю. Чувствуя, что силы его иссякают и он долго не выдержит, кот решился на хитрость — внезапно он запрыгнул на один ящик, оттуда на другой и сверху со стороны метнулся на собаку, не сумевшую вовремя отреагировать на его движения.
Однако немолод был уже Кузя и сказывались в бою и его восемь лет, и хромая лапа. Не было в прыжке кота прежней силы и быстроты. Собака в последний момент повернула голову и успела встретить удар кота. Противники полетели на землю и принялись с визгом кататься и драть друг друга.
Несколько секунд спустя раздались одновременно и собачий визг, и кошачий вой. И тут ящики, на которых продолжала качаться Филька, наклонились и рухнули на бойцов.
— И-и-и! И-и-и! И-и-и! — первой из-под ящиков выбралась собака. Морда у нее была окровавлена, а один глаз, разорванный и свисающий на нерве, качался как маятник. Спотыкаясь, собака ринулась со двора.
Потом медленно, совсем медленно, нехотя, зашевелился второй ящик и из-под него, с трудом подымаясь на лапах показался Кузя. Левый бок кота был разодран, кровь толчками выбивалась из него и лилась на землю.
— Мяяяяяяяяяу! — зашлась в вое Филька.
— Беги! Беги! Спасайся! — прошептал Кузя.
— Кузя, милый, корабль! Корабль приплыл! Он тут, за углом! Кузя, прошу тебя, не сдавайся! Пошли! Это рядом! — визжала Филька.
— Корабль? — удивился Кузя. — Корабль? Ну… тогда пойдем! Беги туда, беги первая, на борт, Филька, жди меня на борту! — и Кузя, пошатываясь, тихонько двинулся вперед.
Филька помчалась к яхте. Еще издали было слышно, как работает ее мотор. "Св. Пантелеймон" готовился к отходу.
Подлетев к причалу, Филька взвыла что есть сил: — Помогите! Стойте!!! Не уплывайте, прошу вас!!!
В это время из-за угла показался Кузя. Он уже не мог идти — полз, оставляя за собой широкий кровавый след.
В рубке яхты беснующуюся и подскакивающую кошку заметил один из стоящих там двух мужчин — капитан.
— Дмитрий Алексеич! — встревоженно тронул он за плечо спутника. — Смотрите, какие страсти творятся! Может отчалим от греха подальше? Еще нам не хватало кошками заниматься…
Второй мужчина резко повернул голову и стал всматриваться в Фильку и ползущего все медленнее и медленнее Кузю.
— Стой, погоди! — приказал он властно. — Погоди! — и спустя несколько секунд удивленно добавил: — Петрович! Чтоб мне с места не сойти — он же к нам ползет! К нашей яхте! Будто знает, что я хирург! И корабль называется "Святой Пантелеймон!" — в память великомученика и врача! Кот у нас помощи просит, Петрович, балда, стой! Надо их забрать! — и мужчина, открыв дверцу рубки, выскочил на палубу.
— Прыгай сюда, кошка! Прыгай! — крикнул он, а сам бросился к истекающему кровью Кузе. Осторожно подняв его, мужчина понес кота на корабль, где их ждала уже Филька.
— Все, Петрович! Отплывай! А я буду кота спасать! — приказал мужчина и понес Кузю вниз, в одну из кают. Вслед за ним, непрерывно мяукая, побежала Филька.
— А тебе, голубушка, нечего здесь делать! У нас операция, погоди-ка снаружи! — строго сказал кошке Дмитрий Алексеевич и выставил ее за дверь в коридор.
Затем он открыл один из стенных шкафчиков и достал оттуда объемистую сумку с красным крестом на боку. Аптечка у Дмитрия Алексеевича — одного из лучших пластических хирургов страны — была не в пример богаче и разнообразней, чем обычная. В ней имелось все необходимое для быстрой полевой операции — недаром когда-то хозяину аптечки довелось послужить в Афганистане…
Вымыв руки и протерев их спиртом, врач увлеченно принялся за работу…
*********
…Пару часов спустя дверь каюты открылась и оттуда вышел, насвистывая, Дмитрий Алексеевич. Он был уже в новых джинсах и рубашке, взамен испачканных кровью.
— Будет жить твой друг, не переживай, кошка! — усмехнулся хирург, встретив немой вопрос Фильки. — Пришлось кое-что подрезать, кое-что зашить, конечно лекарств разных вколоть. Ты его не трогай, он теперь спит в каюте с забинтованным боком. Завтра утром проснется, а как приедем в Кимры, я его с собой на дачу возьму, буду за ним следить. И тебя конечно заберу, не бойся! — и чудо-хирург, потрепав Фильку по голове, направился в рубку.