Ни одна из нескольких невзрачных картинок на стенах не висела прямо, предметы словно переминались не на своих местах.
Ожиревшее от обжорства, полумертвое от пьянства тело продолжало крениться, пока с шумом не рухнуло на пол, недооценив силу притяжения и необходимость координации.
От удара Ур проснулся. Стакан шумно откатился от него, и первая реакция оказалась в ту самую сторону, но посудина была пуста, поэтому озабоченные пуговки глаз забегали по комнате и остановились на мне.
— Ты? — удивился толстяк, с трудом сумев встать и закрепиться в положении сидя. — Какого хрена тебе нужно?
— Славно проводишь время, — презрительно бросил я, медленно двигаясь по кругу и стараясь зловеще оформить ситуацию. — Достойно свиньи.
— Все так спокойно, даже слишком, — зевнул Ур и потянул к себе коричневую бутыль, на поверку оказавшуюся пустой. — Скучно мне, дери тебя черти! — Он попытался приподняться, но непослушное тело грузно завалилось.
«...вот и развлекаюсь как могу…»
— Вы хотели этого, — напомнил я
— Мы? — вскинул брови толстяк. — Мы делаем лишь то, что — так или иначе — хочешь ты. Забыл? Нас нет без тебя, амиго. — Он дурашливо помахал мне руками.
— Я передумал! — резко прервал я пьяные бредни. — И пришел известить тебя об этом первым.
«…adios amigo...»
— Что ты имеешь в виду?! — посерьезнел Ур и опять попытался встать. — Ты. — На этот раз ему удалось чуть больше, и, тяжело дыша, он повалился на стол, поверх многочисленной цветной упаковки.
— Я думаю, ты услышал меня, — с ледяной улыбкой произнес я. — Расстояние между нами медленно сокращалось.
— Я ни при чем тут, — вскинул дрожащие брови Ур. — Я кто? Я всего лишь стучу и стучу, ритм мне заказывает совершенно другой орган. Ты же знаешь, кто заказывает музыку..
— Может быть, — согласился я. — Но помнишь диалог про компьютер, про биотело, которое просто скафандр в условиях местной действительности? Я правильно тебя понял. Чтобы понять ее — мне не нужны ни ты, ни он. Я должен быть просто собой, я должен вынуть себя из скафандра, заткнуться должен ты, и замолкнуть должен он. — Я вытащил из кармана чехол, откуда извлек злое кривое лезвие. — А если ничего не получится, меня ждет следующий прыжок, после которого не будет ничего. — В тот самый момент я возник за его спиной.
«...и в этом будет больше смысла...»
— Ты же погибнешь! — взвизгнул Ур. — Как ты без скафандра?
— Знаешь. — Я сделал короткую паузу, разглядывая острие. — Я думаю, что после четырех падений из окна я либо уже мертв, либо она не даст мне умереть и сейчас.
— Она уже раз украла твое сердце, — захрипел толстяк дрожащим голосом. — Ты забыл и это? Ты станешь частью тьмы!
— Если у меня не будет сердца, — процедил я тише, чем говорил до этого, — ей нечего будет красть у меня. — Я схватил его за волосы на затылке и взмахнул вросшим мне в руку клинком.
— И тогда ты не будешь нужен ей, — в одно слово успел выпалить Ур перед тем, как я перерезал ему горло.
«...это я и хочу проверить…»
Все произошло мгновенно, конвульсий было ровно на минуту, после чего жирное тело замерло среди пестрого картона без движения. Я вытер нож о кусок залежавшегося целлофана. Еще мгновение — и у меня стало престранно легко в левой стороне груди. Стало гораздо тише, куда-то пропал гул, который я, оказывается, слышал каждый день, так что даже перестал его замечать, льдом и покоем наполнилась вся территория — от плеч до пупка.
Я жадно втянул воздух ртом. Холодный, он наполнил мою голову трезвостью мысли, все вопросы в секунду замаршировали и направились каждый на свое место. Все стало предельно ясно и понятно.
— Ты меня не обманешь, — сказал я невидимому врагу. — Ты всего лишь система для управления биокостюмом, ты сам мне рассказал про это. — Я покинул жилище собственного сердца.
Когда я уходил, оно не стучало.
Я добрался до дорожной ленты. Точно нарисованное углем тело автобуса вскоре потеснило корово-человеческую массу с автомобильными вкраплениями, вобрало в свои душные узости мое расслабленное тело, после чего перенесло его на полчаса дальше.