– Я так рада, что ты пришел сюда, Джо, – приветствовала его Джудит. – Я боялась, что в последнюю минуту ты передумаешь.
– Но разве я не обещал прийти?
– Да, это так. Но ты всегда стремишься избегать потенциально опасных встреч в обществе.
– Опять ты принялась за мой психоанализ! – с досадой произнес Квеллен.
– Хватит, Джудит. Я пришел, чего еще надо?
– Ладно, ладно, – улыбка ее неожиданно стала по-настоящему теплой. – Я счастлива, что ты пришел. Подсаживайся к доктору Галуберу.
– Обязательно?
Она рассмеялась:
– Разве я не права, что ты стараешься держаться подальше от потенциально…
– Ладно. Ладно. Веди меня к доктору Галуберу, – махнул рукой Квеллен.
Они пересекли комнату. Квеллена волновала нагота Джудит. Полимерную пленку красителя можно было не считать. Он четко различал ее ягодицы под темно-синим прикрытием. Она выглядела даже более голой, чем если бы не прикрывала тело полимером. Напылитель действовал возбуждающе. Ее стройное и одновременно угловатое тело почти невыносимо влекло его к себе, особенно в этой утонченной городской обстановке. С другой стороны, миссис Галубер фактически была столь же обнаженной, но у Квеллена не проходило желание накинуть ей на плечи покрывало, чтобы прикрыть срам.
Фруд уставился на Квеллена характерным для профессионала взглядом.
– Какая радость встретиться с вами, мистер Квеллен. Я очень много наслышан о вас.
– Не сомневаюсь в этом, – нервно ответил Квеллен. Он был разочарован тем, что Галубер, несмотря на свою многообещающую тевтонскую фамилию, не подделывал ритуальный центральноевропейский акцент, как это делали большинство фрудов. – Я не знал, что люди вашей профессии принадлежат к подобным культам.
– Мы принимаем любые душевные переживания, – кивнул Галубер. – Разве есть какая-нибудь причина, по которой мы должны их отвергать?
– В общем-то нет.
Фруд кивнул в сторону своей жены.
– Я и Дженнифер состоим в группе публичного отрыгивания вот уже больше года. Это дало нам возможность гораздо лучше познать себя, не так ли дорогая?
Миссис Галубер снова жеманно улыбнулась. Она смотрела на Квеллена с такой откровенной похотью, что тот едва не задрожал от испуга.
– Да, это было чрезвычайно поучительно, – согласилась она. – Да…
У нее было глубокое низкое контральто.
– Любой вид общения между людьми – благодеяние, разве не так? А здесь мы достигаем слияния душ таким способом, который в наибольшей степени удовлетворяет наши нужды.
Пышная плоть Дженнифер Галубер сотряслась от искреннего смеха. Квеллен обнаружил, что не отрываясь смотрит на ее уродливую грудь, и отвел глаза, чувствуя себя виноватым. Ему стало как-то не по себе. «Брак Галуберов, подумал он, – должно быть очень странная штука. Но я не позволю этой жирной ведьме тайком затащить меня в какой-нибудь уголок в минуту слияния душ участников этого причастия. Может быть, Галубер и путается с Джудит, но мне ничего не даст, если я в свою очередь пересплю с его женой, так как у нас неравные роли».
– Я несколько месяцев уговаривала мистера Галубера, – сказала Джудит, прийти на одно из наших причастий. Но он всегда отказывался. Он чувствовал, что пока мы не достигнем должного успеха в моей терапии, он не может участвовать в таком интимном ритуале.
– Дело не только в этом, – благодушно произнес фруд. – Без этого не обойтись. Просто нужно было ввести в группу мою жену, а это требовало особой подготовки. Дженнифер, понимаете ли, мутантка, лишенная галактозы.
Ей нужно соблюдать диету.
– Понятно, – рассеянно кивнул Квеллен.
– Это генетический дефект, – продолжал Галубер. – Из-за нехватки ферментов Дженнифер не в состоянии усваивать галактозу. Она начала бы накапливаться, и это привело бы к повреждению клеток. Поэтому ей с самого рождения приходится соблюдать свободную от галактозы диету. А от этого возникают другие проблемы. Она не может синтезировать галактозу из эндогенных углеводородов и если это не компенсировать, то возможно частичное замещение галактолипидов глюколипидами в мозгу, в крови, ухудшается приживляемость при пересадке органов – о, сколько различных проблем!
– Это излечимо? – спросил Квеллен.
– Обмен веществ все равно остается неправильным. Но с этим можно справиться. Наследственные дефекты галактозного метаболизма можно контролировать с помощью синтеза ферментов. Тем не менее ей приходится все же оставаться на особой диете и воздерживаться от некоторых веществ, в том числе и от весьма существенных в сегодняшнем обряде. Вот почему нам пришлось заменить его специально подготовленным материалом. Это создает определенные неудобства для хозяина.
– Отнюдь нет, – отозвался раскатистым басом Броус Кашдэн. – Сущие пустяки! Мы счастливы, что вы смогли присоединиться к нам, мистер Галубер.
Квеллен, сбитый с толку потоком клинических словоизлияний, почувствовал облегчение, когда Кашдэн объявил, что обряд вот-вот начнется. Фруд умышленно разглагольствовал об этом, подумал Квеллен, чтобы показать свое интеллектуальное превосходство. Он не использовал жаргон своего ремесла, потому что тот достаточно понятен, особенно тем, кто хоть раз слышал, о чем витийствуют за коктейлем словоохотливые фруды. Галубер предпочел ошеломить Квеллена каскадом непонятных медицинских терминов, доступных пониманию только специалиста.
Квеллен мысленно проклинал нехватку ферментов у Дженнифер Галубер, ее похотливые взоры, ее вызванные избытком глюколипидов пышные формы и ее подпрыгивающие груди. Стараясь ускользнуть подальше от нее, он последовал за Джудит через всю комнату к устланному ковром углублению в центре, где и должен был происходить обряд.
Джудит предупредила его:
– Джо, пожалуйста, не отворачивайся так, как ты это сделал в прошлый раз. Тебе нужно отвыкать от дурных привычек. Смотри на все объективно. Что плохого в том, если слюна немного смешается?
– Ничего, – ответил он. – Кажется, ничего плохого…
– А желудочные соки – они не нанесут тебе никакого вреда. Все это делается ради достижения духовного общения. Причастия. Нужно отбросить прежние устарелые воззрения!
– Поэтому-то ты и позволяешь себе появляться в обществе совершенно обнаженной? – спросил он. – Конечно, глядя на все по-современному…
– Я вовсе не голая, – жеманно перебила она его.
– Конечно, нет. На тебе слой краски.
– И он скрывает то, что требуют скрывать принятые в обществе нормы приличия.
– Он оставляет неприкрытыми твои вторичные половые признаки, – указал Квеллен, – что равносильно наготе!
– Но не главные же! Взгляни сам. Эта область у меня полностью прикрыта, и поэтому я не переступаю нормы приличия. Почему ты не смотришь на меня, Джо? Ты иногда бываешь таким смешным!
Поскольку она настаивала, он посмотрел на ее талию. Скользнул взглядом вниз до самых бедер. И вынужден был признать – соответствующие места у нее были должным образом прикрыты. Она выглядела голой, но таковой не была.
«Хитро сработано, – подумал он. – Возбуждающе. Интересно, как она потом снимет слой напыления?» Может быть, она это покажет ему еще до того, как закончится ночь. Ее тело властно влекло Квеллена. В отличие от Хелейн, худоба которой показывала степень ее истощения, тело Джудит было совершенным в своей гибкой, хрупкой элегантности. Квеллен с радостью прямо сейчас ушел бы отсюда с ней.
Но нужно было еще выдержать предстоящую церемонию.
Члены причащающейся группы собрались возле углубления. Броус Кашдэн как хозяин дома принес металлическую чашку, в которую положил тестообразную массу. Квеллен знал, что это было основой любовного пиршества: неперевариваемый продукт из морских водорослей, обладавший рвотными свойствами. Переработанный, несомненно, должным образом, чтобы удовлетворить странности обмена веществ миссис Галубер.