Клуфман простил себе то, что недооценил трудности задачи. А вот другим не мешало бы понизить разряд.
Вслух он произнес:
– А представим себе, что могло бы случиться, если бы кто-нибудь вмешался в действия зарегистрированных прыгунов. Не допустив этих чокнутых в прошлое, можно весь современный мир вывернуть шиворот-навыворот!
Хирурги ничего не ответили. За дерзость говорить с Клуфманом о чем-либо, кроме профессиональных вопросов, можно было поплатиться разрядом. Они закрыли грудную клетку и ввели оживляющие средства. Тотчас же началось вживление нового легкого. Температура питательной ванны начала понижаться, автоматические регуляторы подготавливали Клуфмана к состоянию независимой подвижности.
Он был потрясен. Это не было послеоперационным шоком – такого не могло быть. Его потрясла опасность, которой чудом удалось избежать.
Вмешательство в прошлое!!! Извлечение прыгунов из временной матрицы!
Предположим, подумал он раздраженно, какой-нибудь бюрократ седьмого или девятого разряда выскочил вперед по собственной инициативе, пытаясь добиться быстрого повышения решительными действиями, помешал отправиться в прошлое нескольким известным ныне прыгунам, тем самым нарушил все причинно-временные связи и безвозвратно изменил прошлое.
"Тогда все, – подумал Клуфман, – могло быть совершенно иначе. Я мог бы стать привратником, техником, продавцом таблеток от головной боли.
Возможно, я даже никогда не родился бы. Или имел седьмой разряд, а Дантон существовал бы на самом деле и находился на самом верху власти. Или могла бы наступить полная анархия, без всяких намеков на Верховное Правление.
Все что угодно… Мир мог бы стать совершенно иным. Трансформация подкралась бы, как вор в ночи, и перемену прошлого, естественно, никто не заметил бы. Поэтому я никогда и не узнал бы о перемене своего статуса.
Возможно, уже произошло несколько таких изменений".
Возможно ли это?
Не расстроены ли уже намерения двух-трех прыгунов, бегство которых зафиксировал какой-нибудь чересчур усердный служащий? И не произошли ли уже фундаментальные изменения в прошлом, лет пятьсот тому назад, изменения, которые никогда уже не будут обнаружены? На Клуфмана внезапно нахлынуло мучительное чувство нестабильности Вселенной. Вот он живет на глубине шестисот метров под землей, в самом фундаменте цивилизации, ибо Верховное Правление всегда занимало самый нижний ярус, и вот уже десятки лет располагает такой неограниченной властью, о которой даже мечтать не смели ни Аттила, ни Чингис-хан, ни Наполеон, ни Гитлер, и тем не менее чувствует, как обрываются уходящие в далекое прошлое корни. Ему стало не по себе от этого ощущения. Какой-то безликий служака, простой мелкий исполнитель мог одной-единственной ошибкой все уничтожить, а Клуфман не в силах предотвратить беду. Вполне возможно, что так оно уже и случилось.
«Мне не следовало впутываться в эту затею с прыгунами», – подумал Клуфман.
Но Клуфман понял, что не зря упорствовал в своих заблуждениях. Он правильно поступил, но сделал это небрежно, не учел всех возможных опасностей. Прежде чем натравить своих подчиненных на проводника перебежчиков, ему следовало бы отдать твердый приказ не вмешиваться в прошлое. Он задрожал при мысли о том, что сам сделал себя уязвимым. В любое время с 2486 года все его здание власти, с таким трудом возведенное за многие годы, могло быть уничтожено слепым рвением мелкого чиновника.
Уколы десятка автоматических шприцев напомнили ему, что он снова теряет самообладание.
– Пришлите ко мне Джакомина! – приказал он.
Джакомин явился через несколько секунд. Он был озадачен столь безапеляционным вызовом. Клуфман наклонился далеко вперед, наполовину высунувшись из ванны и тем самым заставив протестующе взвыть добрый десяток сервомеханизмов внутри своего тела.
– Я только хотел еще раз подчеркнуть, – сказал он, – что мои инструкции должны выполняться неукоснительно. Никаких помех отправлению прыгунов.
Никаких! Понимаете, Джакомин? Никаких! Ни при каких обстоятельствах!
Ясно?!
– Понятно.
– Я побеспокоил вас, Девид? Не кажется ли вам, что я – болтливый старик, которому давно пора прочистить мозги? Позвольте мне объявить вам, почему меня столь волнует эта проблема. Я контролирую настоящее и в определенной степени будущее, верно? Верно. Но не прошлое. Я отдаю себе отчет в том, что весь этот отрезок времени мне не подвластен. Признаюсь, что я напуган. Девид, проследите за тем, чтобы прошлое оставалось нетронутым. Все, что уже произошло, должно произойти.
– Я уже принял меры, – кивнул Джакомин.
Клуфман отпустил его во второй раз, чувствуя себя несколько увереннее, но все еще ощущая неудовлетворенность. Затем вызвал Моберли, служащего второго разряда, занимавшегося Дантоном. Как человек, считавший себя почти бессмертным, Клуфман не очень задумывался над тем, кто станет его законным наследником. Однако он питал немалое уважение к Моберли и считал его одним из возможных своих преемников.