– Идёмте кушать.
Глянул искоса, через плечо, но ничего не сказал. Танечка отметила, что лицо его уже не злое, а очень усталое.
– Идёмте, а? Остынет.
– Тебя как зовут?– вдруг спросил спокойным нормальным голосом.
– Таня.
– А лет сколько?
– Скоро девять будет.
– Девять…– голос у дяБори дрогнул, по лицу пробежала тень, на секундочку Танечке показалось, что он сейчас заплачет. В следующую секунду она вспомнила рассказ мамы о дочках дяБори, которых он очень любил, "а стервы-жёны разлучили его с ними", и тотчас испытала незнакомое чувство: будто перед ней маленький мальчик несправедливо обиженный, если его не пожалеть, то он горько расплачется.
Неожиданно для самой себя Танечка присела рядом, сочувствующе вздохнула, сложив руки на коленях.
– Если вам хочется поплакать, можете у меня на плече поплакать,– сказала Танечка, почему-то дрогнувшим голосом, и тут же себя обругала: " Не это я хотела сказать, не это! Вот дурочка!"
ДяБоря кашлянул, будто поперхнулся, глухо обронил:
– Если бы плаканье помогало, я бы давно стал плаксой…
– А тогда…тогда можете дружить со мной, как…с дочкой. Если захочете, можете любить…
ДяБоря выпрямился, перестал обмахиваться веткой, впервые прямо посмотрел в лицо Танечки, опять кашлянул, затем глухо выдавил:
– Спасибо, Таня.
– Друзья?– Танечка протянула руку.
– Друзья,– дяБоря вытер ладонь о куртку, осторожно пожал руку Танечки, не спешил отпускать.
– И вы больше не будете пугать ребёнка?
– Не буду. Только взрослых тётей.
– Взрослые тёти не все плохие,– сказала Танечка, с удивлением прислушиваясь, как тепло от руки дяБори перетекает в её руку, заполняет всё тело, изгоняя страхи и всё-всё плохое, освободившиеся места тотчас заполнялись спокойствием и уверенностью.
– Все невесты хороши, откуда же берутся плохие жёны?– усмехнулся с горечью дяБоря.
– А сколько у вас было жён?
– Три.
– Всего три, а вы говорите так, как будто все-все-все невесты на земле стали вашими жёнами.
ДяБоря засмеялся, может быть впервые за много лет, искренне и раскованно:
– А ведь логично…Ну, подруга, ты как затрещину влепила.
– Да? – Танечка тоже рассмеялась.– Я не заметила. Может, это комар укусил?
– Тогда это был комарище.
– Танюша, ау, где вы?– сквозь заросли выпорхнул голос Зои.
ДяБоря оборвал смех, вновь стал суровым и холодным, наконец, отпустил руку Танечки.
– Иди, кушай.
– А вы?
– Я не хочу.
– Хорошо,– вскочила Танечка, – вы пока посидите, поразмышляйте, я принесу вам сюда. Здесь будете?
– Здесь буду.
Уже скрываясь в зарослях, Танечка обернулась:
– ДяБорь, хотите умную мысль скажу?
– Ну, скажи.
– Из-за трёх блох не стоит одеяло выбрасывать. Наверно пословица, я по радио услышала.
– Это ты к чему?
– Подумайте.
11
– Поплыл!– вылетела прямо на Зою Танечка.
– Как поплыл?! Куда? Там же болото!– всполошилась Зоя.
– Тьфу, мама Зоя, ты какая-то тормозная стала! Поплыл – в смысле таять стал.
– Фу-у,– выдохнула Зоя образовавшийся в горле ком.– Напугала, негодница. Я ведь действительно решила, что этот кот поплыл…
– ДяБоря не кот!– резко перебила Танечка, нахмурившись.– Он мой друг!
– Уже?! Мда, скорость…Ты не просто талантливая актриса, ты супергениальная актриса.
– А я и не играла. Всё по-настоящему. ДяБоря увидел меня и вспомнил своих дочек. Ему хотелось плакать, я пожалела…
– Может и мне пойти пожалеть…
– Прогонит, – сказала Танечка, о чём-то задумавшись.– Ты взрослая тётка, а он только с ребёнками разговаривает…
– Так значит, – усмехнулась Зоя.– Похоже, шансов у меня никаких – молодёжь верховодит. Есть-то, придёт?
– Нет, я сама ему отнесу,– ответила Танечка всё ещё задумчивая, но в следующую секунду встрепенулась: – Придумала!
– Как меня, конкурентку, выжить с острова?
– Нет! Нужно, чтобы не ты, а дяБоря тебя пожалел!
– Гениальный план! Доча вся в маму. И как это сделать?
– Давай, как будто я с тобой поссорилась и уйду к дяБоре. И понарошку буду долго сердиться на тебя. А ты здесь переживай, плачь. Потом, когда будет уже темно, я перестану на тебя сердиться и захочу помириться, попрошу дяБорю меня проводить. Мы придём, а ты здесь вся зарёванная, несчастная. У дяБори дрогнет сердце, он начнёт тебя жалеть и влюбится. Здорово я придумала?
– Нет слов. Мамка отдыхает…
– Не смеёшься?
– Обижаете Татьяна Юрьевна! Да как я могу смеяться над вашей гениальностью. Я просто сражена вашим великолепием! Я ведь просто "взрослая тётка"…