В заключение взглянем и на русскую вышивку:
Здесь вы видите Мировое Древо с двумя птицами. Двойственность подчеркивается и другими парными элементами. Кроме того, отчетливо виден крест. Но и еще кое-что интересное: а именно треугольник. Этот треугольник посреди изображения – очень древняя штука. (И в гербе Великого Новгорода мы его тоже видели.) Это увеличенный, схематический лобок тех доисторических фигур, которые получили название «Великой Богини», – богинь плодородия каменного века. Вот их младшая родственница из Месопотамии (начало 2-го тысячелетия до нашей эры):
Отрадная картина! А вот безрадостная: сотворение мира (гравюра Уильяма Блейка, 1974 год):
Мир здесь творит не Бог, а демиург Уризен (воплощение общепринятого разума, заблудший Демон небес) – опускающий циркуль над бездной. Треугольник оказывается перевернут. Я всматриваюсь – и чувствую: тут заключено все, что всегда было мне «против шерсти», что воспринималось как насилие над природой – начиная с детства.
Рассказывают, что это однажды действительно привиделось Блейку, когда он поднимался по лестнице своего дома.
Бабочка
На Крите была найдена статуэтка «Великой Богини» в короне с крыльями бабочки между рогами быка. Почему бабочка? Вот стихотворение Ивана Бунина о бабочке:
Бабочка – древний символ вечной жизни – погибающей и возрождающейся. Раскроет крылышки – жизнь, закроет – смерть. Раскроет вновь – опять жизнь. И так далее.
А вот древнеегипетский фетиш «джед» из орнамента на стенах гробницы Джосера – символ умирающего и возрождающегося бога Озириса. Джед состоит из вставленных одна в другую нескольких связок тростника:
Я приводил уже этот рисунок в книге «Портрет слова» (говоря о чередовании эпох-эонов). Но и в этой книге вы уже видели джед – на росписи, изображающей Изиду, слева от анха.
Чем это не полет бабочки? Сжатие – расширение – сжатие – и так далее. А что такое лобок-треугольник «Великой Богини», как не схематическое изображение взмаха крыльев бабочки, как не расширение из сжатия? В джеде вы видите серию таких треугольников, вставленных один в другой.
А что такое крест, как не чередование расширения и сжатия, если в него всмотреться? Ведь он пульсирует! Линии то разлетаются, то вновь сходятся в срединную точку.
И не напоминает ли все это также фонтан?
Вместе с тем джед – Мировое Древо.
Посмотрите на лист – не напоминает ли он дерево? Это послужило отправной точкой для Гёте в его поисках Urpflanze, прарастения, архетипического растения. Чтобы найти прарастение, нужно не столько думать, сколько смотреть.
Рудольф Штайнер в работе «Естественно-научные труды Гёте» пишет:
«Короче, в живом организме развитие одного из другого, переход друг в друга состояний не есть готовое замкнутое бытие отдельного, но суть постоянное становление. В растении это бытие каждого отдельного члена, обусловленное целым, выступает постольку, поскольку все органы построены по одному и тому же образцу.
17 мая 1787 года Гёте высказывает Гердеру эту мысль следующими словами: “Мне открылось, что в том органе растения, который мы обычно называем листом, лежит скрытым образом истинный Протей, который присутствует и может открыться во всех остальных обликах. Вперед и назад растение – это всего лишь лист, с которым так нераздельно связано будущее семя, что одно без другого немыслимо”.
<…>
Когда мы рассматриваем гётевское учение о метаморфозе в том виде, как оно было предложено в 1790 году, мы находим, что у Гёте это было понятием попеременного растяжения и сжатия. В семени растительное образование сжато (сконцентрировано) сильнее всего. С появлением листа происходит первое развертывание, расширение образующих сил. То, что в семени было сжато в одну точку, пространственно развертывается в листьях. В чашечке силы снова стягиваются к оси, в венчике происходит следующее развертывание, тычинки и пестик образуются в результате следующего сжатия, плод образуется посредством следующего (третьего) расширения. Затем вся сила растительной жизни (принцип энтелехии[49]) снова скрывается в высшей степени сжатом состоянии – в семени. Если бы мы могли в достаточной мере проследить все подробности хода мыслей Гёте о метаморфозе, вплоть до окончательного оформления их в виде статьи в 1790 году, то оказалось бы, что с понятием расширения и сжатия дело обстояло не так легко. Но мы не ошибемся, если посчитаем, что эта, глубоко укоренившаяся в духе Гёте, мысль уже в Италии была сплетена с понятием растительного образования. Поскольку содержание этих мыслей о большем или меньшем пространственном развертывании, обусловленном образующими силами, заключается в том, что растение непосредственно предлагает глазу, то оно образуется легче всего, если попытаться делать зарисовки растений согласно законам естественного образования. В Риме Гёте нашел куст гвоздики, демонстрирующий принцип метаморфоза особенно ясно. Он пишет об этом: “Не видя никакого средства для сохранения этого удивительного облика, я попытался точно его зарисовать, и при этом я значительно продвинулся в своих взглядах на основное понятие метаморфоза”. Такие зарисовки, по-видимому, делались нередко, и это могло привести к понятию, о котором шла речь.
49
Энтелехия – целенаправленность как движущая сила, некое активное, нематериальное жизненное начало, превращающее возможность в действительность.