Когда можно безнаказанно все делать не потому, что ты наследник престола, а потому, что тебя любит бабушка, которая все прощает из-за любви к тебе.
— Ну чем эти мужланы помогут тебе? — заявила Евдокия Владимировна. — А соплюшки эти только подолом вертеть могут. Я с тобой к внуку поеду и присмотрю, чтоб все было правильно.
С этими словами Грушевская собралась в дорогу.
Кортеж увеличился на одну коляску.
В имении Сергея все расслабились, жизнь на природе вообще этому способствует. Павел с крестьянами ездил на рыбалку или просто гулял по полям. Сергей часто садился за рояль, музицировал, пел двусмысленные песенки своей молодости. Фрейлины меняли халаты на платья только к вечеру, когда съезжались дворяне из соседних имений. Весть о том, что наследник гостит в имении графа Алексеева, разлетелась быстро.
Окрестное дворянство съехалось как можно ближе к дому Сергея. Все вечера были многолюдны и веселы.
Павлу без назоиливости оказывали всевозможное почтение, понимая его приезд как отдых от забот в Петербурге. Поместное дворянство относились к наследнику как пятнадцатилетнему юноше: «Мальчик такой щуплый и бледный»… Павел почти зримо был окружен аурой семейной заботы.
В свою очередь цесаревич взял под опеку десятилетнего Михаила. С взрослой серьезностью обучал и воспитывал мальчика. Они ежедневно куда-то уезжали верхом, вечером Павел просто отмахивался от упреков Евдокии Владимировны.
— Павел, ты опять пропустил обед.
— Мы с Михаилом у крестьян обедали.
— Знаю я ваши крестьянские обеды, молоко с хлебом. Без мяса нельзя, мясо мужчина каждый день должен есть.
— Так за ужином мясо съем.
— На ужин мясо для ужина, на обед мясо для обеда.
Следующий раз, если поедете до вечера, то предупредите, мы вам с собой еды приготовим.
— Михаил, это тебя в первую очередь касается!
Беззаботно пролетело время, пора собираться в Тамбов. Послеобеденный час традиционно заполнен Елизаветой. Сергей, отдыхая, поглаживал и щекотал ее бедра.
Елизавета стоически терпела, потом, повизгивая кусала и грозила загрызть совсем, если негодник не прекрати над ней издеваться. Граф начал одеваться, и Елизавет огорошила новостью:
— Сереженька, я понесла, — и, увидев его непонимание, уточнила: — я беременна.
Полюбовавшись на озадаченное лицо любовника, Елизавета добавила:
— Неделю назад все сроки прошли, Лиза понесла от тебя еще в Нижнем Новгороде.
Шутки шутками, но могут быть и дети! О чем же вы думали, милые мои женщины?
— Почему Лиза мне ничего не сказала?
— Она тебя стесняется.
— Стесняется? По ее поведению в кровати совсем не скажешь, что она стеснительная женщина.
— Просто ты умеешь раскрепостить, поэтому ей с тобой в постели хорошо. А вообще она очень стеснительна.
— Где служит твой муж?
— В штабе Румянцева. А муж Лизы — у Долгорукова, он сейчас под Анапой.
Хорошую проблему вывалили милые дамы на голову графа. Надо отправлять гонца в Тамбов, одно письмо Воронцову, второе письмо управляющему, третье письмо Тимофею. И так забот полон рот, а тут еще с проблемами женщин разбираться. Не видно никакой озабоченности, уверены в благополучном разрешении ситуации. А выход только один.
Воронцов приехал в дом графа, когда еще только начали заводить лошадей во двор. Видимо, специально потребовал на заставе известить незамедлительно.
— Из-за них проблема? — спросил Иван Николаевич, указывая на фрейлин.
— Да, — не стал юлить Сергей, — обеих срочно надо под мужей уложить.
— Какое у тебя предложение?
— На реке стоит два броненосных корабля. Через четыре дня будем в Керчи.
— Думаешь, турки мимо Азова пропустят?
— Сами пройдем и спрашивать не будем. Возможно, даже за дальностью их пушек.
— В чем тогда проблема?
— В Павле, он обязательно за мной увяжется. Тебя он боится и не любит. Если ты с солдатами будешь на корабле, то наследник согласится подождать в Тамбове.
— Мой багаж сможешь взять?
— Без проблем, еще сорок солдат на каждый корабль и двадцать человек для обслуживания пушек.
— А зачем корабли в Тамбов пригнал?
— Планировал на Черном море испытать и Долгорукому с Румянцевым передать.
— Как губернатор имею полное право приказать тебе. Павла возьму на себя, а с девками сам разбирайся.
Ты когда готов будешь?
— Так поехали сразу на корабли. Спросим капитанов, а там по твоей команде.
Вечер в доме Шереметевых проходил по давно заведенным правилам, за исключением одного, но объяснимого исключения. Губернатор игнорировал Павла и не посещал дома, где находился наследник. После ужина и чаепития, когда присутствующие начали расходиться, неожиданно пришел Воронцов и обратился к Сергею: