Кроме этого, я раздаю арахисовое масло и желе тем, кто хочет получить добавку или, можно сказать, десерт. Джимми Мур, американец ирландского происхождения, который заведует столовой, причем делает это с огромной любовью, искренне верит в целительные и оздоровительные силы и арахисового масла, и желе. Некоторые завсегдатаи нашей благотворительной кухни вот уже который год упорно продолжают называть меня Мистер Арахисовое Масло.
– Что-то вы сегодня неважно выглядите, – обратилась ко мне полная невысокая женщина, которая посещала столовую уже два года. Я знаю, что зовут ее Лора, что родилась она в Детройте и что у нее есть два взрослых сына. Она работала экономкой где-то на Эм-стрит в Джорджтауне, но потом хозяин дома решил, что Лора стала стара для такой работы, и ее ласково выпроводили прочь, выдав на прощанье двухнедельное жалованье и осыпав словами сочувствия.
– Вы заслуживаете большего, – заметила Лора. – А именно – меня, – заявила она и расхохоталась. – Как бы вы отнеслись к такому предложению?
– Лора, вы, как всегда, щедры в своих комплиментах, – отозвался я, наполняя ее тарелку. – Но вы же сами видели Кристину и знаете, что мое сердце не свободно.
Лора еще раз хихикнула для приличия и обняла себя обеими руками, словно ей стало зябко. Она всегда старалась быть оптимисткой, несмотря на любые обстоятельства.
– Молодой девушке нельзя без мечты, – задумчиво проговорила она. – Было приятно повидаться, как всегда.
– И мне тоже, Лора. Приятного аппетита.
– Ну, с этим у меня все в порядке. Спасибо.
Итак, я бодро приветствовал пришедших за едой, нагружал их тарелки, но сам в это время думал о Кристине. Наверное, все же Лора была права. Вид сегодня у меня был неважнецкий. Впрочем, все последние дни я выглядел не лучшим образом.
Мне хорошо запомнилась одна ночь, хотя с той поры прошло уже около двух недель. Я только что закончил работать над уголовным делом об убийствах в Бостоне. Мы с Кристиной стояли на пороге ее дома в Митчелвилле. Я пытался изменить свою жизнь, но это оказалось делом сложным. По данному поводу есть хорошее высказывание: сердце руководит головой.
Я ощущал в ночи запах роз, которые в изобилии росли у дома Кристины. Кроме того, до меня доносился очаровательный аромат любимых духов моей возлюбленной «Страсть Гардении».
Мы были знакомы с Кристиной уже полтора года. Впервые мы встретились, когда я вел одно сложное расследование, во время которого трагически погиб ее муж. Постепенно мы сблизились, начали встречаться. Наша дружба переросла в нежные чувства, и вот мы стояли в ту ночь на пороге ее дома. Все должно было решиться именно в тот момент. По крайней мере, так казалось мне.
Еще не было случая, чтобы Кристина не выглядела потрясающе. Завидев ее, я чувствовал, как у меня начинала кружиться голова. Она была высокой стройной женщиной, и мне это очень нравилось. У Кристины очаровательная улыбка, которая могла бы осветить и осчастливить, наверное, половину всей страны. В ту ночь она была одета в потертые джинсы, плотно обтягивающие ее ноги, и белую рубашку с короткими рукавами, которую она завязала на талии узлом. Кристина вышла ко мне босая, и я сразу обратил внимание, что она покрасила ногти на ногах в красный цвет. Ее огромные карие глаза сияли.
Я протянул к ней руки и обнял ее. В этот миг все в мире стало добрым и правильным. Я сразу же позабыл и о том страшном деле, которое расследовал, и об опаснейшем убийце, скрывавшемся под именем мистер Смит.
Затем я ладонями нежно обхватил ее лицо. Мне нравится думать о том, что меня больше уже ничего не испугает, но получается иначе. Похоже, что чем больше добра ты видишь в жизни, тем ближе подступает страх. Кристина стала чем-то святым и драгоценным в моей жизни. Наверное, поэтому я и боялся за нее.
Сердце руководит головой.
Может быть, настоящие мужчины на моем месте повели бы себя по-другому, но я еще далеко не все знаю в этой жизни. Я только учусь.
– Я люблю тебя так, как никогда не любил в своей жизни, Кристина, – произнес я тогда. – С тобой я начинаю видеть и чувствовать мир по-новому. Я люблю твою улыбку, и мне нравится, как ты ведешь себя с другими людьми. Особенно с детьми, Ты очень добрая женщина. И мне нравится вот так держать в своих ладонях твое милое лицо. Я люблю тебя больше, чем можно выразить словами, даже если бы я мог говорить об этом все отпущенное мне время. Я очень люблю тебя, Кристина. Ты выйдешь за меня замуж?
Тогда она не стала сразу отвечать мне. Я почувствовал, что она отдалилась от меня. Может быть, всего на чуточку, но мое сердце замерло. Я заглянул ей в глаза и увидел в них только боль и неуверенность. Тогда я подумал, что сейчас, наверное, просто умру.
– Алекс, Алекс, – зашептала она, и в глазах ее заблестели слезы. – Я не могу ответить тебе сейчас. Ты ведь только что вернулся из Бостона. И еще не совсем оправился от расследования тех страшных, жестоких убийств. Ты снова подвергал свою жизнь опасности. Ведь этот маньяк сумел забраться в твой дом. И он угрожал твоей семье. Этого ты не можешь отрицать.
Я промолчал. Да, дело получилось запутанным, и я сам чуть не погиб, расследуя его.
– Я не стану отрицать ничего из того, что ты скажешь, – наконец заговорил я. – Но я действительно очень люблю тебя. И ты тоже не станешь этого отрицать. Если все, что требуется для нашего счастья, это уйти из полиции навсегда, я так и поступлю.
– Не надо, – ее взгляд смягчился. Кристина медленно покачала головой. – Это был бы неправильный поступок. И для тебя, и для меня.
Мы обнялись, продолжая стоять на пороге, и я понял, что мы зашли в тупик, выхода из которого я пока что не видел. Может быть, мне стоило уволиться из полиции и снова стать врачом, чтобы вести более спокойную жизнь? Может быть, так будет лучше и Кристине, и детям? Но мог ли я так поступить? Мог ли я уйти из полиции?
– Попроси меня выйти за тебя замуж еще раз, – шепнула на прощание Кристина. – Но немного попозже…
Глава восьмая
После той ночи мы продолжали встречаться с Кристиной, и наши отношения не изменились. Мы чувствовали себя легко друг с другом, нам было хорошо вместе. Но проблема сохранялась, и я не переставал думать над тем, как ее можно решить. Сумеет ли Кристина стать счастливой, если выйдет замуж за детектива, расследующего убийства? Смогу ли я оставить свою работу? Ответов на эти вопросы я пока что не находил.
Назад к реальности меня вернул резкий звук сирены полицейской машины, выезжающей с Е-стрит на 12-ю улицу. Увидев приближающийся черный «ниссан» Сэмпсона, я поморщился, словно предчувствуя что-то особо неприятное.
Сэмпсон выключил сирену на крыше, но заменил ее гудком своего обычного сигнала. Я понимал, что он приехал сюда за мной. Скорее всего, мне нужно было отправиться в такое место, куда мне сейчас крайне не хотелось бы. Но гудок не затихал.
– Там твой приятель Джон Сэмпсон, – сообщил мне Джим Мур. – Ты слышишь, Алекс?
– Знаю, – отозвался я. – Но все же надеюсь, что он сейчас уедет.
– Вот это вряд ли.
В конце концов, я вышел на улицу, минуя очередь в кухню и слыша по пути веселые и безобидные шутки в свой адрес. Кто-то высказывал предположение, что мне уже стало не под силу работать в таком месте, кто-то уверял, что я просто сбегаю с работы в середине дня.
– Что случилось? – крикнул я Сэмпсону, подходя к его черной спортивной машине.
Стекло у водительского места опустилось, и я заглянул внутрь «ниссана».
– Может быть, ты забыл, что у меня сегодня официальный выходной? – на всякий случай напомнил я Джону.
– Нина Чайлдз, – тихо произнес он мягким голосом, который я слышал только в тех случаях, когда речь шла об очень серьезных вещах. Джон старался успокоиться, сохранить бесстрастное выражение лица, но у него ничего не получалось. – Нину убили, Алекс.