- Если шалман срастется - честь тебе и хвала. Не будет мазуты - переживем, не смертельно. Ты, главное, времени не теряй: сними, в любом случае, двухместный номер на втором этаже, с выходом на карниз. Естественно - с телефоном. Но чтоб без соседа по койке. Надежнее будет заплатить за двоих. В общем, знаешь к кому обратиться. Из этого номера ты позвонишь Коту по рабочему телефону и сообщишь результат. Минут через двадцать мы будем уже у него.
Лепила, разве что, не козырнул.
- С Валеркой и Витькой как вопрос будем решать? - спросил я, когда в подъезде громко хлопнула дверь.
- Непонятки у них. Как говорит меченый Мишка, не могут прийти к консенсусу. Если хочешь - полюбопытствуй.
Братья смотрели "кино", как волшебную сказку. Они опознали своих обидчиков и теперь упивались сладостью мести, пропуская подробности сквозь свои горящие души.
Но когда Сашка сказал:
- Есть вариант "поставить "качков" на бабки", слупить ущерб по двойному тарифу. Можно их просто отправить на зону, на вечные муки. Что вы, конкретно, хотите?
Тут мнения братьев коренным образом разделились.
Угрюмый Витька все жаждал крови. Прагматичный Валерка напирал на убытки, на долговую яму, из которой "до скончания века" не выбраться.
- Ты у Мишки, у Мишки спроси! - гнул свою линию Витька, когда разговор снова затронул больную тему. - Ему-то сейчас каково, с переломанными ребрами и битою мордой?
- А жрать, что ты будешь? - зло огрызался Валерка. - Зойку с Наташкой пошлешь на панель?
- Ша, мужики! - любимая фраза Вальки Моржа пришлась как раз к месту. - Давайте поставим Кота перед полным раскладом. Так, мол, и так, что делать? Старые люди дурного не посоветуют. А деньги на первый случай, можно взять у Мордана. Он ровно семнадцать штук в общак задолжал. Вот и к Коту не шибко торопится.
Как говорил Гоголь в своем "Ревизоре" - немая сцена. Это тебе, Мордан, за "братков"!
Кот нас встретил вполне радушно. Понимающий человек. Это он среди урок своих "смотрящий", а в миру другие расклады. В этой крапленой колоде еще неизвестно, чей козырь выше. Он со всеми поздоровался за руку. Мою немного попридержал:
- Нет, этот на Хафа не тянет: нужно морду сделать попроще, всем своим обликом говорить: "Вот, блин, опять нае...ли!" Тогда это будет Кича. Хотя ментам без великой разницы, кого трамбовать. Это у вас, Сашка, Лепила такой доделистый?
Аккуратный, благообразный старик в чистенькой рабочей спецовке, с потухшим от усталости взглядом. Это его именем прикрывается и пугает друг друга зеленая молодежь.
Многочисленной свиты Кот не держал. Пока он меня рассматривал, два лысых здоровяка с хулиганскими рожами, перетаскивали из машины в бытовку привезенную нами выпивку и закуску. Они же сноровисто накрыли на стол, притащили откуда-то дополнительную скамейку и застыли в углу, в ожидании дальнейших распоряжений. В глазах - бесшабашная дурость.
- А ну-ка меть сторожить машину! - хищно оскалился Кот.
Глаза его на мгновение вспыхнули, и снова потухли. Старик отвернулся к Мордану, ни секунды не сомневаясь, что любое его указание будет исполнено точно и с должной скоростью.
Как я понял, этот демарш был для Витьки с Валеркой, чтобы прониклись: перед ними не какой-то Микишка, а вполне уважаемый человек. Когда сели к столу, Кот опять обратился ко мне:
- Что-то ты, парень, в слишком большом почете. Я, например, не припомню, чтобы кого-то искали с таким прилежанием. А по фотке я тебя опознал. Года два, или три назад ты сюда, кажется, заходил?
Старик лукавил. Я не просто "сюда заходил", а споил в одночасье всех, до кого смог докричаться. И его в том числе. Дело кончилось бревенчатой банькой и девчатами "из общака". Потом я уснул в парилке и, за малым, не угорел. Такое навряд ли забудешь!
Полупустую бытовку освещала скудная лампочка. Стандартный общепитовский стол, две широких деревянных скамьи, железная вешалка и телефон. Его, чтоб не путался под ногами, убрали на подоконник. Вот и вся обстановка в рабочих апартаментах старого коронованного "законника".
Казачкина самогонка пришлась ему ой, как по вкусу. Он хлебал ее под "чернушку". Этот деликатес хранится под верхнею коркою черного хлеба. Чертежник, работающий с тушью, лакируют "чернушкой" свои чертежи. Кот, жмурясь, как кот, бережно вдыхал благостный аромат и, лишь до конца насладившись им, гонял хлебный мякиш между беззубыми деснами.
Моих мужиков он, казалось, не слушал. Хотя говорил Валерка коротко и толково. Могу подтвердить, что мысли Кота, были совсем о другом. Он думал о беспределе, творимом в стране, о денежных купюрах большого достоинства, в которых хранится девяносто процентов общей воровской кассы. По сообщениям из надежных источников, скоро станут эти купюры радужными бумажками. Не давала покоя и война на уничтожение, объявленная взбесившимися ментами московским авторитетам. Эти и другие вопросы братве предстоит обсудить на большом воровском сходняке. Но туда, в Подмосковье, старому законнику очень не хочется ехать...