— Che diavolo![6] — воскликнул он и плюхнулся на диван. Зарылся поглубже в подушки и вытянул все конечности. Может, заказать еще один букет? Да, отличная идея. Его взгляд упал на пульт, лежавший на столике из тикового дерева. Огонек внизу плоского экрана моргнул, точно подмигнул ему. Он не смотрел телевизор уже больше двадцати лет, а этот купил специально для своих сотрудников, которые засиживались до ночи. Телевизор — вот что было ему неприятно. Даже отвратительно. Он немного помялся.
— Perché no[7], — сказал он в конце концов и взял пульт. Ему и без того было погано, так что попробовать стоило. Он не сразу разобрался, как переключать каналы.
Винни
Крутой выдался свободный урок, ничего не скажешь. Винни уже надоело держать телефон над головой. Она бы давно могла быть дома, спасибо осам. Но вместо этого уже двадцать минут стояла посреди толпы и снимала. Ей было дурно от жары, а осиные укусы болезненно пульсировали на левом запястье. Последний глоток воды она сделала на уроке химии. Винни обернулась и стала искать глазами остальных. Перед магазинчиком на углу выстроилась очередь, но Саломеи и мальчиков там не было. Наверное, они во главе с Тимо пробрались вперед. Он сказал, что принесет чипсов и чего-нибудь попить, а еще хвастался, что купит сигареты, и поручил Винни снимать все происходящее на его айфон. За это пообещал ей мороженое «Виннету» — ее любимое. Так что Винни, стиснув зубы, продолжала снимать несмотря на то, что у нее уже болели руки, челка прилипла к мокрому лбу и урчало в животе. Она стояла у самых ограждений, ей отдавили ноги и постоянно толкали, отчего видео получалось нечетким. Были те, кто смотрел на нее с осуждением, были те, кто тоже снимал, но никто не продержался так долго. Не то чтобы она этим гордилась. Она ощущала себя не в своей тарелке и сочувствовала женщине на крыше: та, похоже была в отчаянии, рвала на себе волосы, прятала голову между колен, снова подскакивала и бросалась черепицей, предметами одежды или инструментами. Винни знала, каково это, когда все пялятся на тебя, смеются или говорят гадости, а ты просто хочешь, чтобы тебя оставили в покое. Винни также знала, каково это — стоять на крыше, у самого карниза, смотреть вниз и представлять, как падаешь, как одежда трепещет от ветра и закладывает уши, как разбиваешься и всему наступает конец. Но именно поэтому она продолжала снимать. Мороженое «Виннету». От Тимо. Если она добросовестно выполнит его поручение, все может измениться. И тогда ей больше не захочется лезть на крышу или запираться в школьном туалете во время большой перемены. Неужели эта женщина тоже кого-то боится? Или чувствует себя отвергнутой? Вообще-то, она была довольно красивой, явно не из тех, кого будут травить или задирать.
— Ну, что мы пропустили? — Тимо ударил ее кулаком в плечо, телефон выскользнул из руки. Нильс, который стоял позади, успел его поймать.
— Пару черепиц и садовые ножницы, — ответила Винни. — А где остальные?
— Саломее было слишком жарко, — сказал Тимо. — Поэтому мы перекусили в парке.
Его руки были пусты, он явно ничего не принес.
— А как же мое мороженое? — спросила Винни.
Тимо забрал у Нильса свой телефон и, хлопая ладонью по губам, издал индейский клич, а потом ухмыльнулся:
— Закончилось.
— Но ты обещал, — огорченно сказала Винни.
Тимо закатил глаза:
— Радоваться должна, я, по сути, тебе одолжение сделал, ведь купальный сезон уже начался. А сегодня как раз урок в бассейне. Бэ-эм! — Он протянул руку Нильсу, чтобы дать пять. Тот опустил глаза в пол и хлопнул ладонью в ответ.
— У нас был уговор, — не унималась Винни.
— Винни, Винни, Винни, порвется все бикини, — пропел Тимо и отвернулся от нее.
Нильс ткнул его в плечо.
— Чувак, ну правда, включи уже камеру.
Тимо фыркнул и поднял телефон над головой. Он стоял с таким апломбом, будто кто-то выбрал его единственным репортером на всем белом свете. Винни чувствовала, как подступают слезы. Как она могла быть такой дурой.
— Эй, пончик, — бросил Тимо через плечо, даже не глядя на нее. — Крикни-ка, чтобы прыгала, или что-нибудь, чтобы вывести ее из себя. Иначе видео не завирусится.
Винни стиснула зубы. Сжала кулаки.
— Эх, все приходится делать самому, — сказал Тимо. — Да спрыгивай уже, наконец, чего тянешь! — закричал он женщине на крыше. — Давай, прыгай!
Бац! Метким ударом Винни выбила телефон из рук Тимо. Еще только замахиваясь, она испугалась самой себя и хотела остановиться. Поздно. Телефон ударился об асфальт. Треснул. Кусочек корпуса отлетел. Тимо поднял мобильник: экран был разбит. Сколько Тимо ни пытался, сенсор больше не реагировал на прикосновения.