— Подожди, — остановила ее Саломея, — у тебя нет обезболивающих? Может, аспирин или еще что.
Винни остановилась.
— С каких это пор аспирин спасает от любовных страданий?
— Что за бред? Кто тебе сказал про любовные страдания? Придурок Тимо?
— Допустим, — сказала Винни.
— Полная ерунда. — Саломея потерла щеки, чтобы стереть тушь. Стало только хуже. — Я бы не рыдала тут столько часов.
Винни закатила глаза:
— Ну конечно.
— Так есть или нет?
— Что?
— Ну, обезболивающие.
Винни подошла поближе.
— Нет, если не скажешь, что случилось.
Саломея быстро подобрала под себя полотенце и закуталась в него, будто что-то под ним скрывала.
Винни присела рядом с ней на корточки в траву.
— Да что у тебя там?
Саломея укуталась еще крепче.
— Тебя не касается.
— На тебя напали, ранили? — В голове Винни пронеслись все возможные варианты событий. Девочка, одна, в парке.
— Бред. Не средь бела дня же.
— Тогда в чем дело? — Винни потянула за край полотенца. — Ну давай, колись, я же хочу помочь тебе, черт возьми!
Саломея сдалась и отпустила полотенце. Большое бесформенное пятно крови впиталось в махровую ткань под ней.
— У меня все шорты в крови, — всхлипнула Саломея. — Везде эта кровь, она вдруг пошла ни с того ни с сего. Да еще эти спазмы. Что это может быть? Я не могу в таком виде уйти отсюда.
Винни плюхнулась в траве на спину.
— У тебя начались месячные, — проворчала она. — Отлично, так бы сразу и сказала.
Саломея недоверчиво посмотрела на нее.
— Теперь каждый раз будет так плохо? А боль… Это вообще нормально?
Винни ошарашенно подалась вперед.
— Хочешь сказать, у тебя месячные первый раз?
Саломея кивнула. Было видно, как ей неловко. У всех девочек в классе уже давно начались менструации, а ведь Саломея была девушкой Тимо, единственной, о ком шептались, что она больше не девственница.
— Ты же никому не скажешь? Ну, что у меня только сейчас…
— Сейчас у нас другие проблемы, — перебила ее Винни. — Тебе нужны тампоны и таблетки, а для этого придется встать.
Саломея помотала головой:
— Ни за что. Я не хочу, чтобы меня кто-то заметил в таком виде.
— Я дам тебе свое полотенце, можешь в него завернуться.
— Лучше уж остаться здесь, чем показаться на людях в позорном полотенце с Суперменом.
Винни встала.
— Дело твое, — сказала она. — Ночью здесь будет холодно, да и комары агрессивные.
— Ладно, ладно, — согласилась Саломея, — возьму я твое дурацкое полотенце.
Винни вернулась к скамейке, спрятала скетчбук в рюкзаке между тетрадями, достала полотенце и убрала карандаш для веснушек обратно в пенал. Женщина на крыше все еще сидела у дымохода. На мгновение Винни показалось, будто она качает головой, осуждая ее опрометчивую отзывчивость.
Тереза
Она давно не видела Вернера таким оживленным. Он громко и бодро общался с покупателями и стоял за кассой, гордо расправив плечи. А когда на складе они вместе доставали новый ящик холодного чая, он ни с того ни с сего поцеловал ее в щеку.
— Вот видишь, Тереза, — сказал Вернер. — Я всегда знал, что однажды они образумятся. Это наш шанс, Тереза. Если сегодня мы хорошо поработаем, они вернутся и завтра.
Тереза лишь молча кивнула. Ей не хотелось портить ему радость. Правда, она рассказала ему о Нуну на крыше, о наплыве людей, которые расположились на площади, как в кинотеатре, и о том, что приехало телевидение и журналисты. Но Вернер отмахнулся:
— Пойдет молва о нашем магазине. Вот увидишь.
Вернувшись в торговый зал, они застали тележурналиста, который сновал с микрофоном среди покупателей и задавал им вопросы, за ним по пятам ходил оператор. Магазин был набит битком, в коляске кричал младенец, звонили телефоны, покупатели теснились. Полки пустели, лимонада почти не осталось, все фрукты, к огромной радости Терезы, расхватали, мороженое в морозилке стремительно убывало. К кассе шагнул молодой мужчина в велотрико. Бледный, он трясущимися руками выложил на прилавок упаковку коктейльных помидоров и бутылку воды. Наверное, ему стало дурно на солнце, или он проехал большое расстояние.
— С вами все в порядке? — с тревогой спросила Тереза.
Молодой человек окинул взглядом полки за ее спиной.
— Будьте добры, табак для самокруток и фильтры, — сказала он. — И нет ли у вас этих бумажек для сигарет? Они тоже нужны, такие тонкие, почти прозрачные.
Тереза повернулась к товарам и краем глаза увидела, что тележурналист берет интервью у Сварливой Эдны, которая рылась в корзине с косметикой, хотя пришла исключительно за сигаретами. И за склоками.