Выбрать главу

Сине– черный дым начал заволакивать площадку, лез в глаза, вызывая слезы. Через несколько минут за дверью послышались шаги, кто-то сбросил предохранительную цепочку, дверь приоткрылась. Дым повалил в квартиру. На площадку выскочил мужчина. Кейси ударил его рукояткой револьвера в грудь с такой силой, что тот влетел обратно в квартиру, как бильярдный шар в лузу. Кейси зашел внутрь и захлопнул за собой дверь.

Насмерть перепуганный Гарри, кашляя, поднимался с пола. Увидев Кейси, он шарахнулся назад, не веря своим глазам.

– Узнал, сопляк? Вот я и пришел. Хочу вернуть должок!

В ярости Кейси схватил парня за грудки и ударил его в челюсть. Он колошматил Гарри до тех пор, пока тот не потерял сознание.

Кейси присел на табурет и осмотрелся. Ничего, кроме старой мебели, в жилище злосчастного хозяина не было. Передохнув, Кейси принялся за дело. Он действовал варварскими методами. Ящики из столов выбрасывал на пол, кресла переворачивал, картины сдирал со стен. В шкафу он нашел коробочку с фотографиями Кэт, которая позировала фотографу в чем мать родила. Среди множества подобных снимков Кейси привлек один. Точнее, это была вырезка из старого голливудского журнала. На первом плане, облокотясь на белый «роллс-ройс», красовался Лари Колвер – звезда экрана, в то время еще в зените славы. Рядом с ним стояла женщина, снятая в полупрофиль, с опущенной головой. Лица ее рассмотреть не удалось. На заднем плане красовались головорезы, среди которых выделялась массивная фигура Датча. За рулем сидел Гарри.

Кейси сунул снимок в карман и наклонился над бесчувственным телом хозяина. Он долго тряс его, но Гарри так и не пришел в себя. Кейси взял со стола кружку, нашел ванную и, войдя в нее, тут же выхватил револьвер из-за пояса. Человек, стоявший против него, сделал то же самое. Кейси выстрелил – зеркало треснуло.

Он чертыхнулся и тяжело вздохнул. Да, нервишки сдают. Это же надо – не узнать самого себя. Кейси приблизился к огромному зеркалу, встроенному в стену, и всмотрелся в истощенное, небритое лицо с синими кругами под глазами. В углах серо-стальных глаз, долгое время не знавших сна, набухли гнойники. Губы белые, пересохшие, в паутинках кровавых трещин.

Кейси поморщился.

– От вашего вида, сэр, и свинью стошнит! Бедная Юлань, ей приходится все это видеть…

Он отвернулся, наполняя стакан, и вернулся в комнату. Облив Гарри водой, он вновь принялся приводить его в чувство, хлопая по щекам. Когда парень очнулся и открыл глаза, Кейси сунул ему под нос зажигалку.

– Это твоя?

Но тот только мотал головой, в ужасе уставившись на Кейси. Он не понимал, что происходит и чего от него хотят. Кейси поднял его под руки и швырнул в кресло.

– Вы… Вы…

– Да, я. Привыкни к тому, что я воскрес и что твоя судьба в моих руках. А теперь отвечай, подонок, ты убил мою жену?

– Я никогда не убивал! Я…

Кейси достал револьвер и взвел курок.

– Будешь темнить – выпущу в тебя всю обойму, мне патронов не жалко, они дешево стоят.

– Но я не убивал никого…

– Эту зажигалку я нашел возле убитой в моем доме. Это твоя штука?

– Моя в куртке.

Кейси вскочил, сорвал с вешалки кожаную куртку и обшарил карманы. Зажигалка, точная копия той, что он держал в руках, лежала в нагрудном кармане: Кейси не ожидал такого оборота. Он повертел зажигалку в руках, но никакой гравировки не нашел.

– Как твое полное имя?

– Гарри Реймис.

– В твоем кармане лежит дубликат. Ты ставил свои инициалы на зажигалке?

– Да.

Кейси бросил парню зажигалку, которую достал из кармана.

– Где они?

Гарри тупо разглядывал безделушку. Наконец до него дошло.

– Это не моя.

– Кто тебе ее дал?

– Подарок хозяина. В мастерской мне сделали гравировку… Но ее здесь нет!!

– Зато она есть на этой! – Кейси предъявил ему вторую зажигалку. – Она найдена на месте преступления. Если ты не сможешь это объяснить, то я останусь при своей точке зрения, и значит…

– Клянусь вам, я не убивал вашу жену, я даже в глаза ее не видел! – взмолился Реймис. – Я не знаю, как зажигалка попала к вам.

– Кто твой хозяин?

Гарри со страхом покосился на пистолет. Ерзая в кресле, словно на раскаленной сковородке, он еле слышно проговорил: