- Ты сам учил меня, что нужно стараться отпустить прошлое, - мягко напомнила я.
Он продолжал молчать ещё минуту. Потом тяжело вздохнул. Взяв мои руки расцепил объятия, повернулся ко мне лицом.
Даже спустя три года я не могу спокойно выдержать испепеляющий взгляд его глаз. Сейчас я видела в них отголоски пережитой нами боли. Вардан научил меня быть сильнее духом. Именно поэтому я не избавилась от каляски как только встала на ноги. Она останется со мной в качестве напоминания какой глупой я была и какой сильной в итоге стала. Это урок свыше.
Подняв руки я положила одну ладонь ему на грудь, туда где бьетя сердце ради которого я живу. Второй погладила его по щеке. По гладко выбритой сегодня утром щеке. У Варлана аллергия на лезвие бритвы, поэтому обычно он пользуется машинкой. Но раз в несколько месяцев ради меня он приносит себя в жертву и бреется бритвой, тогда у меня есть чуть меньше суток чтобы зацеловать его красивое лицо.
- Каждый раз глядя на неё я вспоминаю тебя беспомощной и подавленой. Это плохие воспоминания, - с чувством сказал Вардан.
- Со временем я сотру эти воспоминания, но мы должны пройти этот путь вместе, - ответила я, беря его лицо в обе ладони.
Максимально приблизив к себе я хотела его поцеловать, но он вдруг запустил пальцы в мои волосы и немного оттянул назад.
- Я люблю тебя Анаит Кочоян, это все, что я помню последние три года.
Он впился в мои губы своими. По позвоночнику прошёлся ток, колени ослабли.
Я ухватилась за него точно так же как три года назад. Когда потеряв всякую надежду что мы когда-нибудь будем вместе увидела Вардана в аэропорту.
После визита Араксии Акоповны он больше не навещал меня. Операция прошла хорошо, но я была как в панцире. Мне было абсолютно все равно пойду я или нет. Я ждала его каждый божий день, молила Господа, просила Его снисхождения. Боялась, что я уеду и больше никогда его не увижу. Но надежды мои на встречу завяли вместе с цветами что он отправил с курьером. К цветам прилагалась записка: "Ты прекрасна, отпуская прошлое помни это!''.
Я проревела все десять послеоперационных дней. Поскольку Овик Масисович объявил что готов отпустить меня домой на реабилитацию в московскую клинику. Я почувствовала ногу, ещё в Армении смогла пошевелить пальцами. По прогнозам врачей я должна полностью пойти уже через шесть месяцев.
Забирать меня приехали мама и Алан. Отцу так и не разрешили летать на самолётах. Я была благодарна другу за то, что он не отправил маму одну. Без лишних слов он по-братски обнял меня и повёл каляску к выходу из клиники. Мама взяла мою сумку с вещами. Они выглядели уставшими, но после разговора с врачем их лица засияли от облегчения.
Мы ждали пока объявят регистрацию на наш рейс в зале ожидания. Мама заснула, скрестив на груди руки, видимо переволновалась. Через сидение от неё сидел Алан, я сидела в каляске рядом, положив голову к нему на плечо. Он не задавал никаких вопросов. Не знаю, может у меня на лице все написано, но друг проявил ко мне максимальное понимание. Он просто обнимал меня одной рукой.
А мне хотелось плакать. Не Алана я хотела видеть рядом. Не его руки хотела ощущать на себе. Не его поддержка поставит меня на ноги...
- Анаит, - тихо, чтобы не разбудить маму позвал меня Алан.
- Ммм, - ответила я не поднимая голову, чтобы он не увидел слёзы бегущие по моим щекам.
- Кажется твой бородач едет одним рейсом с нами.
- Что!? - я не верила своим ушам, резко обернувшись в сторону куда смотрел Алан.
Из-за слез я не сразу разобрала приближающуюся к нам мужскую фигуру. Вардан шёл прямо к нам, в одной руке он нес чемодан, в другой документы и билет.
Наконец дойдя до нас, Вардан уронил сумку и билет и присел передо мной. Он смотрел в глаза, а мне казалось что он может видеть душу. Я взяла его заросшее густой щетиной лицо в ладони. Борода была даже больше чем когда мы впервые встретились в Москве. Мешки под глазами и немного напряженная фигура выдавала, что Вардан много думал и принял очень сложное и важное решение.
- Думала, что не приду? - точно так же как в день первой операции спросил он.
Вместо ответа я потянула его к себе и крепко обняла.
- Я тебя так люблю... - ему на ухо прошептала я. - Я боялась, что не смогу этого сказать тебе лично.
- Тогда, не откажи в одной маленькой просьбе...
Он отстранился и порывшись в кармане брюк достал красную бархатную коробочку. Открыл её и задал главный вопрос:
- Ты выйдешь за меня, Анаит?
На этот момент проснувшаяся мама пребывала в немом шоке. Алан улыбался. Десятки людей которых до этого я совершено не замечала, сейчас застали на своих местах так же как Вардан ожидая моего ответа. Я не могла долго его мучить.
- Да! - ответила я.
Аплодисменты оглушали. Кто то выкрикнул "Горько!" и Вардан улыбаясь поцеловал меня в щечку. В присутствии мамы это все, что мы могли себе позволить.***
- Я хочу смотреть "Король лев", - забежал Тигран в гостинную держа диск с любимым мультфильмом в руке.
- Мы смотрели его уже сто раз, - напомнил Вардан не оборачиваясь.
- Я хочу посмотреть сто первый раз, - невозмутимо ответил сын.
Вардан закатил глаза, не желая отпускать меня.
- Иди, он ведь не отстанет, - подтолкнула я.
Он легонько поцеловал меня в губы и пошёл в комнату Тиграна. И я совсем не удивилась когда через пять минут сын потребовал моего присутствия тоже.
Прости меня Господи, за все ошибки. И спасибо за жизнь которую Ты мне дал.
Прости меня
КОНЕЦ