Вновь все за круглым столом поднялись, аплодируя, а экраны-малютки горели уже не красным, а ослепительно белым светом. Валентин лишь теперь догадался, что миллионы слушателей Земли присоединяют свой восторг и одобрение к овациям тех, кто присутствует в студии...
- Надо спуститься к Илье Петровичу... У меня неспокойно на душе, - вновь напомнила Клавдия Михайловна.
Илья Петрович жил на сотом этаже по соседству с Валентином н Халилом. Автомату, открывающему дверь, он, видимо, приказал никого не впускать. Халил в нерешительности оглянулся:
- Быть может, он спит?
Клавдия Михайловна покачала головой.
- Нет, он не хочет омрачать общее торжество... Илья Петрович! - громко позвала она. - Ты слышишь меня, Илья Петрович? Разреши войти к тебе... Нет, я не одна...
Клавдия Михайловна шагнула вперед, и теперь створки двери бесшумно растворились.
Илья Петрович, выглянув из комнаты с видеопанорамой, пригласил туда и гостей.
- Космосвязь... Марсианский сеанс.
Экран видеопанорамы был черным и глубоким. Среди редких звездочек одна пульсировала красноватым светом.
Илья Петрович сидел, не спуская с этой звездочки глаз. Она казалась исчезающе маленькой: сверкающая пылинка в безграничном черном пространстве. Но именно она и была планетой Марс. А что же тогда в этой бесконечности человек?
Валентину понятней стала тревога Ильи Петровича.
- Земля... Земля... Говорит Марс... - раздались отчетливые слова. - Земля... Срочное сообщение, Земля... Сведения из сектора поисков "Артура-9"... Экипаж ракетоплана М-371 обнаружил станцию "Артур-9" и идет на сближение с ней. Земля! Повторяем срочное сообщение... Экипаж ракетоплана М-371...
Илья Петрович оставался все в той же оцепенелой позе, и только лицо его словно отмякло; а глаза уже не блестели болезненно горячо.
- Ну вот... Наконец-то... Ну вот... - забормотал он счастливо. Все бросились поздравлять его, а он радостно повторял все то же: - Ну, вот... Наконец-то... Ну вот... - А спустя несколько минут он уже грозился: - Ох, и задам я ей, когда вернется!.. Она с детства своевольница и теперь вот тоже... Однако почему они не передали, как на "Артуре", все ли благополучно? А?
Он с надеждой поглядел на экран; но тот уже погас. Халил сказал:
- Илья Петрович, дорогой, зачем опять страхи? Станция цела - это важно. Не было еще такого, чтобы станция невредима, а с людьми беда... А помнишь Амера? Как можешь не помнить?.. А с ним вот что случилось, - Халил обращался теперь в первую очередь к Валентину, потому что он один не знал этой истории. - Амер еще практикантом был. В наш отряд планетолетчиков прилетел. Выбрался посмотреть дюзы двигателя. Никакой опасности не было. Рядом орбитальный ракетодром. Земля тоже рядом, тридцать шесть тысяч километров. Но отказал у Амера регулятор в ракетном поясе. Амеру к хвосту надо, а его потащило к носу корабля. Амер скомандовал крутой поворот на сто восемьдесят градусов, а его умчало прочь от корабля. Двое суток искали. В кислородном аппарате запас на двадцать четыре часа. Все считали: конец Амеру. А он хоть и полузадохнудся, а живой. И теперь живой. Командиром стал... Как же ты, Илья Петрович, забыл об Амере?
Халил и еще вспоминал разные удивительные случаи в космосе, когда положение, в котором оказывались люди, было неизмеримо опаснее, чем теперь. Илья Петрович в конце концов рассмеялся:
- Да ведь и сам знаю, что ничего опасного, раз станция цела! Но ведь переволновался... Задам я девчонке, когда прилетит!.. - снова пригрозил он, однако совсем не сердито.
Он походил сейчас на всех пожилых отцов, которых Валентин знал когда-то, и так же, как те, прежние отцы, суетился, чтобы скрыть свою глубоко личную радость. Валентину было очень важно - убедиться в сходстве чувств у прежних и нынешних людей.
- Извините, если помешал... - в гостиной появился Локен Палит.
- Зачем извиняешься, отец? Садись, пожалуйста, - Халил придвинул к Локену Палиту кресло. - Разве можно не радоваться гостю? Я правильно говорю, Илья Петрович?
- Я не просто в гости, - Локен Палит словно не заметил кресла у своих ног. - У меня к тебе, Илья Петрович, дело... Есть известия об "Артуре".
- Мы уже слышали, - сказала Эля, - и рады, что все благополучно.
- Да, мы слышали, - подтвердил Илья Петрович. - Или есть еще что-то? Они заговорили?
Локен Палит молчал. На губах Ильи Петровича еще была улыбка, но в глазах появился страх.
- Они заговорили?! - обратилась к Локену Палиту Эля. Почему же ты молчишь?
Лицо Локена Палита стало утомленным и старым. Резкие морщины обозначились под глазами и в уголках возле губ.
- Мне легче было бы умереть, чем явиться к тебе с такой вестью, - сказал он Илье Петровичу. Тот шагнул, к председателю Всемирного Совета, хрипло вымолвив:
- Ну!..
- Случилось несчастье, Илья...
- Но они... - Илья Петрович не смог закончить. Нет-нет... Она... Они живы... Не должно быть, чтобы я... чтобы мы все...
- Они отдали жизнь во имя людей, - глухо произнес Локен Палит.
Илья Петрович отшатнулся.
- Да, да, во имя людей... Да, да, - повторил он. Лицо его морщинилось. - А я-то... я...
Все в комнате встали. А Илья Петрович, ни на кого не глядя, сказал:
- Я должен быть с матерью до того, как... это... как об этом сообщат всем...
- Сообщение будет задержано, - пообещал Локен Палит.
- Мы отправимся с тобой, - сказала Клавдия Михайловна. Мы не оставим тебя сейчас...
Илья Петрович не расслышал или не понял ее слов,
- Твое горе - наше горе, - уже настойчивее заговорила Клавдия Михайловна.
- Она права: тебе лучше не оставаться одному, - обратился к Илье Петровичу Локен Палит.
- Нет, нет... Я сам... Благодарю, но я сам...
Он направился к лифту.
- Я все-таки поеду с ним! - Клавдия Михайловна бросилась вдогонку.
Локен Палит опустился в кресло. Потом сказал, обращаясь к кому-то далекому:
- Да, я... Да, отсюда... Он в дороге... К жене, ты прав. Попроси информационный центр не передавать до утра известие об "Артуре". Свяжись с председателями Советов городов, где живут родители погибших... Да, они должны узнать не просто из нашей общепланетной передачи. Им надо помочь.