Акахата протянул руку, что-то включая. Лицо его стало сосредоточенным.
Валентин вздрогнул, услышав напетую Халилом очень необычную, но явно приятную мелодию.
- Нравится? - спросил Акахата.
- Да, очень... Особенно это...
Валентин попытался напеть заключительную часть, но сбился.
- Послушай еще раз, - предложил Акахата. - Ну, а теперь запомнил?.. У тебя неплохая музыкальная память... Эту мелодию я проиграл электронным анализаторам музыки. Ответ потрясающе интересный. У мелодии своеобразный музыкальный лад и ритм. Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Кажется, догадываюсь, - сказал Валентин. - Прежде была, так сказать, европейская музыка и музыка восточная. Они легко различались.
- Ты наверняка прав. У мелодии, которую напел Халил, совершенно оригинальная, неизвестная на Земле, система. И еще прелюбопытнейшее наблюдение. Все планетолетчики утверждают, что мелодию исполняет незнакомый им инструмент или целый оркестр таких инструментов.
- Ты склоняешься к неземному происхождению? - воскликнул Валентин.
- Пока я собираю факты, - подчеркнуто сухо повторил Акахата. - Но среди множества других я не исключаю и такую возможность.
- Халил сейчас в полете?
- Да.
- Значит, сообщения от него поступают в Комитет защиты. Ты ждешь их?
- Конечно.
- Сейчас мы узнаем, какие у него новости, - сказал Валентин и нажал одну из кнопок на своем браслете: - Мне и рабэну Акахате сведения, поступившие сегодня от планетолетчика Халила.
Один из секретарей-роботов тотчас откликнулся:
- Задание понял. Включаю запись.
Вслед затем донесся голос Халила.
"...Стартовал в пятнадцать ноль-ноль столичного времени. Нахожусь над Сахалином. До ракетодрома девять тысяч километров, до пришельца - 350. Все спокойно.
...Время пятнадцать тридцать. Нахожусь над Тихим океаном. До ракетодрома четырнадцать тысяч километров. До пришельца двадцать. Справа и слева от меня ракеты сопровождения. Только что услышал мелодию. Ту же, что всегда. Спросил планетолетчиков в ракетах сопровождения. Они слышат мелодию, как и я.
...Пятнадцать часов сорок семь минут. Начинаю обгон. Слышу мелодию.
...Шестнадцать часов ровно. Шаровидное тело позади. Слышу мелодию.
...Шестнадцать часов десять минут. С обеих ракет сопровождения передают: уже двенадцать минут у них полная тишина. А у меня неотвязные звуки.
...Семнадцать часов пять минут... Подо мною Ледовитый океан... До пришельца две тысячи километров. Мелодию слышу, но постепенно слабеет.
...Семнадцать часов двадцать минут. Наконец, убежала мелодия. Связался с другими ракетами. Передают: снова слышат. Ничего понять нельзя, в чем причина. Ложусь на обратный курс.
...Семнадцать часов тридцать пять минут. Опять слышу, все громче слышу. Товарищи передают: у них опять тишина.
...Семнадцать часов пятьдесят пять минут. Присоединился к ракетам сопровождения... Кроме меня, мелодию слышат и оба экипажа.
...Восемнадцать часов ноль минут. Начал подъем. Слышу мелодию. Очень ясно слышу.
...Восемнадцать часов тридцать минут. Пришелец на сто километров ниже. Я - слышу, товарищи мои - нет. Ничего не понимаю: либо со мной неладно, либо..."
- Что дальше? - нетерпеливо спросил Валентин.
- Больше ничего нет, - раздался неторопливый ответ робота-секретаря. - Извините, начало передачи...
И снова - голос планетолетчика...
..."Возвращаюсь на космодром. Я могу сказать наивные слова, детские слова. Мелодия - не галлюцинация! Ее навязывают те, кто в звездном корабле".
Халил умолк.
- Что ты скажешь об этом, рабэн Акахата? - обратился к ученому Валентин. - Быть может, Халил прав?
- Молодой планетолетчик излишне торопится с выводами. Он горячится там, где требуется холодный рассудок и выдержка, - ответил Акахата, слегка нахмурившись.
- А если он все же прав?
- О, хорошо, если бы это было так! - воскликнул Акахата. - Это означало бы очень и очень многое.
- Но что именно?
- Например, то, что разумные существа, сочинившие эту мелодию, возникли на углеродной основе. Более того, их организмы состоят из белков. У этих существ чувства сродни нашим, потребности и желания подобны нашим. Короче, биологически они похожи на жителей Земли. Это и еще многое могла бы рассказать музыка. Я не хочу увлекаться подобно Халилу.
- Прости, если я задержу тебя еще одним вопросом, - помедлив, сказал Валентин. - Тебе известно, что в мое время музыку сочиняли и электронно-вычислительные машины?
- Ты забываешь об одном обстоятельстве, дорогой друг. Ты не говоришь, что программу этим машинам составлял человек. А такая программа отражала человеческий опыт, человеческие потребности, человеческие чувства. Ты обращал внимание, как слушают музыку животные?
- Да, конечно. Лошади, например, слушают с удовольствием.
- Не только одомашненные лошади, но и совсем дикие животные, даже растения по-своему воспринимают музыку. Причем, мелодичная, приятная человеческому уху, музыка ускоряет рост растений, какофоническая - замедляет. Теперь окончательно доказано, что даже отдельная живая клетка чутко отзывается на звуки, а у музыки, кроме социальной основы, есть основа биологическая. Гениальные композиторы интуитивно находили такие сочетания звуков, которые в наибольшей степени отражали как социальные, так и биологические потребпоста человека. Не надо, конечно, огрублять и опрощать эти понятия.
- Ты считаешь, что любой самой совершенной машине создание музыки недоступно?
- Пока машина не повторит всех особенностей человеческого организма, начиная с клеток тела и кончая клетками мозга во всей их сложности и взаимосвязи, приятной людям музыки она самостоятельно не создаст. - Акахата отвечал все так же доброжелательно, однако было ясно: Валентин задерживает его. Если у машины возникнет намерение сочинить музыку, - продолжал рабэн, - это будет музыка, отражающая, так сказать, машинные потребности в электроэнергии, медных проводах и тому подобном. Быть может, визг и скрежет железа о железо покажется такой машине наиболее приятным.