Выглядел он очень престранно. Длинное драповое пальто, полы которого доходили почти что до самых щиколоток. Прилизанные длинные волосы на лысеющей макушке. Но что больше всего мне запомнилось – это шрам, который шёл от подбородка до самого глаза. Было в этом типе что-то мерзкое, что-то противное, от чего бросало в дрожь. У меня в голове всплыл мистер Вандермар о котором рассказывал Гейман. И я даже представил, как он жрёт крысу, а тонкая струйка теплой крови сочиться по его подбородку. Но ещё более странным было то, что я его уже видел… Тогда, с крыши. Он стоял внизу и смотрел на меня, постоянно поглядывая на часы. Точно! Это был именно он. Пока я пытался убедить Энди, что это никакая не шутка, что мне действительно жутко от этого типа, странный чувак, как сквозь землю провалился, и именно тогда Энди решил всё-таки посмотреть о чем я говорю. Он лишь махнул на меня рукой и уставился в учебник по тригонометрии. А я, не спрашивая разрешения, вскочил со своего места и бросился к выходу из класса, а затем и из школы.
После этого случая, на какое-то время я перестал общаться с Энди, да и с остальными товарищами. Казалось, что они лишь держат меня рядом в качестве клоуна или ручной обезьянки, вроде той, что была с шарманщиком на одной из ярмарок, приезжавших в наш город. Мерзкое чувство. Я не чувствовал, что могу поделиться с кем-то своими переживаниями. Это был первый момент, когда я понял, что действительно очень одинок. Одиночество пронзало мое тело, обволакивало, им был наполнен воздух вокруг, словно туманом в прохладное осеннее утро.
Она
В тот период жизни я встретил ЕЁ. Все, как описано в этих дурацких книгах. Она шла по парку, и солнечные лучи прятались в ее огненно рыжих волосах.
«Девчонка, как девчонка», – буркнул я себе под нос, но я не мог оторвать от нее взгляд. Чувство тоски, подобно чёрной дыре, разрасталось во мне с каждой минутой, беспощадно затягивая всех и вся.
Она мне махнула и от неожиданности я споткнулся и чуть не упал через бордюр. Она расхохоталась и мне показалось, что ничего прекрасней звуков ее голоса я никогда не слышал. Ответив на ее улыбку, я собрал всё своё мужество и подошёл.
– Чувствую себя, как Холден Колфилд, – все, что смог сказать я ей. Ее смех стал ещё громче.
– Если ты так будешь знакомиться с девушками, то тебе точно ничего не светит. «Над пропастью во ржи» одно из моих любимых произведений.
– А я люблю фантастику. Ну, знаешь, где зомби жрут мозги, – какого черта я вообще несу. Кто о таком говорит девушке во время знакомства.
– Тоже неплохо, я бы с радостью сожрала мозги моих подружек. Они им все равно ни к чему! – Я с облегчением выдохнул. Она не высмеивала меня.
– Ты просто хочешь мною воспользоваться, – сказала она, хитро подмигнув.
– О чем ты? Даже мысли такой не возникло.
– Все вы, парни, одинаковые!
– Можешь думать, как угодно, равнять всех и утверждать, что так оно и есть. Я не стану тебя переубеждать. Ты мне нравишься, мне с тобой спокойно и легко. Кто знает, что из этого получится. А может и ничего не получится. – Я громко выдохнул.
– Успокойся! – Я не думала, что это тебя как-то заденет. Знаешь ли, я говорю то, что думаю. И я, кстати, тоже не стану тебе ни в чем переубеждать. Только вот, мир устроен так, что люди считают дозволенным брать все, что им хочется. И плевать им на чувства других.
– О чём ты?
– Не важно, забей.
– Важно! – Мне правда, было важно, то, что происходит. Недавно я смотрел сериал про подростковое насилие. И там девочки высказывались точно так же. И делали они это не просто так. Помню, как я пытался поставить себя на их место, какое мерзкое и низкое чувство меня одолевало.
– Парни считают, что стоим только захотеть, они могут залезть под любую юбку. Что вам чувства? – Она рассмеялась.
– Может, кому-то и наплевать. Но я не из них. Как вообще можно руководствоваться одними инстинктами? Где душа? Где связь? Где разговоры под луной? Где объятья?
– Вот ты мне и скажи, куда это всё подевалось?
– Не знаю. Но я не хочу, как у всех. У меня всю жизнь все по-другому, – сказал я и хохотнул.
Мы продолжали идти по еще влажному после вчерашнего дождя асфальту.