– Я тебя умоляю, прекрати говорить этими высокопарными выражениями. Они ни черта не действуют!
– Действуют, если ты действительно хочешь действовать, – ее рука коснулась моего плеча, но я непроизвольно дернул им, что Грейс тут же убрала руку в карман.
– Ты говоришь, как мой психолог. Такие вы мастера слова, целители моей души, копилки с цитатами, всевидящее око.
– Ты злишься – это нормально. Это твои чувства.
– Конечно, нормально. А как мне себя вести? Что я знаю о тебе кроме твоего имени? Что у меня ещё есть, Грейс? Ответь мне! Что у меня ещё есть…
– Ты не должен был ничего знать до тех пор, пока не попрощаешься с прошлым и не уедешь навсегда из этого города.
– Просто скажи мне правду! Я хочу знать что происходит!
– Ты ещё не готов ее услышать. Пожалуйста, пойми, если я скажу тебе, то мы больше никогда не встретимся, а я не хочу оставлять тебя одного.
– Но почему, черт возьми?! Что такого в этой правде?
Грейс стояла и молча смотрела на меня.
– Ты все еще ничего не понял…
– Так объясни мне!
– Мир удивительная штука, – сказала Грейс и повернулась ко мне лицом. Ее глаза были наполнены слезами, но они не спешили убегать, а просто стояли, как застывшее озеро.
– Никто и никогда не может знать, что происходит в твоей голове. Никому не ведома глубина твоей души и время, за которое ты можешь утонуть, пытаясь всплыть на поверхность. Мозг – это отдельное живое существо и часто он «создает» программу, для самосохранения. Только эта программа все глубже затягивает тебя на глубину, где тихо, безопасно, темно…
– Давай без этого, Грейс! – Но она помогала головой.
– У кого-то это книги, у кого-то фильмы, у кого-то бесчисленные любовные связи, в которых от любви нет ничего. Все это способы побега от реальности. Побега от одиночества, которое на самом деле оказывается хищным зверем, прогрызающим внутри тебя всепожирающую черную дыру. Я знаю, тебе это знакомо, – я хотел было возразить, но Грейс резко пошла вперёд.
– Как часто ты придумываешь идеальный мир? Как часто прокручиваешь сцены, диалоги, встречи? Это аналитический отдел твоего мозга. Но помимо анализа, ты наполняешься чувствами, которые, как не всегда радостные и приятные. Мы их называем – тени. Это сомнения, страхи, тревоги, печали, угрызения совести, чувство вины, чувство стыда…
– Отлично! Мы – это мозгоправы?
– Ты глубоко ошибаешься. Никакой врач не поможет человеку, если он сам этого не хочет. Никакое лекарство не будет действовать, если первостепенной задачей не будет являться избавление от боли. Все построено на вере. И когда твои страхи переходят в панику, когда ты боишься всего, отгораживая себя от мира, они обретают форму. И не только в твоём сознании. Ты сам создаешь их, кормишь их, помогаешь выбраться в твою реальность. Потому что ты привык с этим жить. Ты живешь в этой роли, а им только и нужно, что завладеть тобой и уничтожить. Мозг сигнализирует о том, что он вышел за границы. Но тебе уже настолько страшно, что кажется реальным. Я – порождение твоего одиночества, а Он – твой страх, – Грейс глубоко вздохнула и обернулась. Я не мог смотреть на неё. Мои ноги в секунду превратились в материю, они не могли выдержать всю тяжесть моего тела и я сел прямо на асфальт.
– Ты еще более сумасшедшая, чем я, – крикнул я. Мне было ужасно больно от того, что она выдает себя за плод моего воображения. Это настолько унизительно… Даже родители со всей своей нелюбовью никогда так не унижали меня, как только что это сделала Грейс.
– Ты не сумасшедший! Борьба с самим собой – одна из самых трудных вещей, которые только можно представить. Все, что ты делал, ты делал, для того, чтобы побороть свои страхи, чтобы обратить на себя внимание, чтобы люди поняли тебя. Но этого было недостаточно. Тогда появилась я, чтобы уберечь тебя от от боли и саморазрушения. Теперь, когда ты все знаешь, мне придется оставить тебя. Прости, но у нас просто нет другого выхода. Просто закрой глаза и вспомни…
Прыжок в реальность
Я закрыл глаза и время в тот момент остановилось. Я начал вспоминать жизнь, которую всегда изо всех сил старался забыть. Моменты сменяли друг друга словно слайды в проекторе, но ни на одном из слайдов не было Грейс. Не было того типа. Не было моих эмоций… не было ничего из тех двух ярких, противоположных эмоций. Эмоций на грани лезвии ножа. Словно американские горки меня бросало от одного момента к другому. То я сидел в кухне на полу и смотрел на точку, то дети играли, а я подглядывал за ними из-за дерева, то контрольная работа с пятеркой с плюсом, то крики родителей, то психологи, сменяющие один другого. И в этом мире я был один. Всегда. Несмотря на возраст, на время года, на место – я был один.