Среди играющих на особом столе сидел писарь, сводивший все счеты и писавший расписки тем манзам, которые, проиграв наличное, играли уже в долг.
Китайцы вообще страстные и притом азартные игроки, так что многие из них проигрывают все свое состояние. В этой же фанзе находился один такой манза, который проиграл сначала деньги, потом хлеб, наконец, фанзу и поступил в работники.
Обыкновенно игра начинается часу в десятом утра и продолжается до полуночи, а иногда и всю ночь, если игроки уже слишком азартные. Сам хозяин не играет, а только берет с присутствующих деньги за продовольствие и право играть в его фанзе. Таким образом, он самый счастливый из всех играющих, так как, ничем не рискуя, зарабатывает порядочный куш денег».
Будучи опытным и очень удачливым игроком, Пржевальский точно подмечает и особенности игры, и особенности китайского национального характера — для этого ему хватает буквально пары часов после долгой и трудной дороги!
От устья Цыму-хэ путь экспедиции лежал к реке Шито-хэ, откуда тропинка, и без того весьма плохая, стала почти совершенно незаметной, в особенности там, где она шла по лугам или по горным падям, в которых уже лежал снег. Следуя без проводника, Пржевальский сам определяет маршрут по компасу и карте, составленном Генштабом и расспросам местных жителей. Насколько это было непросто, можно судить по этим строкам:
«Затем манза обыкновенно идет показать самую тропинку, которая начинается у его фанзы.
Но какова эта тропинка, в особенности там, где она вьется по густым травянистым зарослям лугов! Ей-ей, всякая межа между десятинами наших пашен вдесятеро приметнее подобной тропинки, по которой только изредка пробредет манза или какой-нибудь другой инородец, но измятая трава тотчас же опять поднимется и растет с прежней силой. Положительно, можно держать какое угодно пари, что новичок не пройдет, не сбившись, и трех верст по большей части местных тропинок — этих единственных путей сообщения в здешнем крае.
Вот идешь, бывало, по тропинке, указанной китайцем. Прошел версту, другую, третью… Хотя и не особенно хорошо, но все-таки заметно вьется дорожка то между кустами, то по высоким травянистым зарослям падей и долин. Вдруг эта самая тропинка разделяется на две: одна идет направо, другая налево. Изволь идти, по какой хочешь! Помнится, китаец что-то бормотал в фанзе, может быть, и про это место; но кто его знает, о чем он говорил. Посмотришь, бывало, направление по солнцу или по компасу и идешь по той тропинке, которая, сколько кажется, направляется в нужную сторону. Так как я шел всегда за несколько верст впереди своих лошадей, то обыкновенно клал на таких перекрестках заметки, всего чаще бумажки, которые указывали товарищу и солдатам, куда нужно идти. Правда, впоследствии несколько раз случалось блуждать, даже ворочаться назад, или, что еще хуже, пройдя целый день, вновь выходить на прежнее место, но в несравненно большей части случаев я угадывал истинное направление дороги».
Таким вот образом путешествуя, путники 10 ноября наткнулись на брошенную хозяевами одинокую фанзу, переночевали в ней и двинулись дальше. Пржевальский с удовольствием отмечает, что день выдался солнечный и почти весенний «в полдень термометр в тени показывал +5R Р и, несмотря на 11 ноября, я слышал еще жужжание летавшей мухи. Вообще с самого выхода из Новгородской гавани, т. е. уже почти месяц, за исключением только одной метели с 26 на 27 октября, погода стояла отличная, ясная и довольно теплая. Хотя на восходе солнца обыкновенно бывал небольшой мороз, но в полдень термометр почти всегда поднимался выше нуля на несколько градусов.
Как будто сглазил я эту погоду, похвалив ее в своем дневнике, и на следующий же день с утра пошел дождь, а к вечеру поднялась сильная метель, продолжавшаяся всю ночь».
Эта метель застала экспедицию на реке Ся-Удми, и так как по близости не было жилья, пришлось ночевать в лесу. Притом что днем путники сильно промокли, а ночью поднялся сильный ветер и ударил восьмиградусный мороз. С трудом удалось развести огонь и целую ночь пришлось просидеть возле него почти без сна. Надо ли говорить, что для таких приключений требовалось железное здоровье, которое мы сейчас с трудом можем вообразить!
От реки Ся-Удми путешественники направились к реке Та-Удми. Проведя предыдущую ночь в лесу, Пржевальский и его товарищи очень обрадовались, когда уже под вечер набрели на одинокую манзу. Встреча с ее хозяином оказалась весьма забавной.