— Да, Михаэль…
— Мне кажется, что нужно отказаться от таких вот общих посиделок с курсантами…
— Ты знаешь, после сегодняшнего инцидента я тоже пришел к такому выводу.
— Как говорят русские — первый блин комом, — произнес Сандлер.
— Предлагаешь ограничиваться на праздники только торжественным построением?
— Не только, — покачал головой наставник. — Есть еще и увольнительные, и денежное довольствие…
— Тогда в чем суть твоего предложения?
— Предлагаю на праздники устраивать этакие соревнования между взводами: строевые смотры, спортивные состязания, концерты, на худой конец!
— А что? — одобрительно произнес Нойман. — Дельное предложение! А победители будут поощряться… Так же, как и наставники! А ты хитрец, Михаэль! — Нойман шутливо погрозил пальцем. — Твой взвод — бесспорно лучший в школе.
— Так вот пусть и другие взводы подтягиваются! — поддержал подчиненного Роберт Франц. — А праздничный концерт… Да, на праздничный концерт можно и «золоченых фазанов» из украинской рейхсканцелярии пригласить.
— Хорошая задумка, господа офицеры. Вот после Рождества и займитесь…
Лампочка над дверью вещевого склада глухо хлопнула в ночной тишине, на секунду осветив заснеженный порог. Мейер выругался сквозь зубы, проклиная криворуких уродов, выпускающих дрянной товар. Затем он долго возился в темноте, пытаясь нащупать озябшими пальцами прорезь для ключа. Заиндевевший на морозе металл обжигал пальцы, которые Мейер время от времени подносил ко рту, отогревая теплым дыханием. Наконец замок лязгнул, Мейер распахнул дверь и, не дожидаясь курсантов, проскользнул внутрь стылого складского помещения. Повернув один из рубильников, комендант осветил часть склада, в которой была расположена теплая каморка.
— Was wir uns stehen?[90] — прикрикнул он на мальчишек, едва удерживающих в руках тяжеленные носилки. — Заносить! Schnell!
Курсанты втащили в каморку носилки и с трудом свалили костлявое тело Ланге на замызганный топчан. Падая, кантиненляйтер уцепился пальцами за отвороты Вовкиной шинели. Грубая ткань затрещала, оторванные пуговицы «брызнули» в разные стороны, и Вовка, не удержавшись на ногах, рухнул на пол. Ланге тоже едва не свалился с топчана, но подоспевший Мейер удержал немца от падения на засыпанный опилками пол.
— Vorsichtiger![91] — прошипел комендант. — Косорукий болван!
При падении из кармана Вовкиной шинели вывалилась граната, которую мальчишка нашел в лесу.
— Вот, блин! — Металлическое яйцо проскакало по полу и, оставшись незамеченным, закатилось в кучу дров, наваленных возле печки.
Мальчишка кинулся, чтобы её поднять, но его одернул Мейер, закончивший возиться с Ланге:
— Не мешайт! В сторона отойти! Ждать там!
Вовка, скрипя зубами, подчинился, размышляя, как бы ему половчее выудить гранату из кучи поленьев.
Комендант тем временем подошел к печи, открыл дверцу поддувала, находящегося у самого пола, и заглянул внутрь.
— Гут! — произнес он, удовлетворившись осмотром.
— Герр комендант, — оторвал его от осмотра Незнанский, — нам можно идти?
— Подождать, — ответил Максимилиан, на секунду отвернувшись от печки. — Вместе пойдем.
— Есть подождать, — ответил Петька, которому не терпелось вернуться за праздничный стол — там еще оставалось чем поживиться.
Забыв закрыть поддувало, Мейер распахнул дверцу печной топки, решив немного поворошить прогоревшие угли. Не найдя кочергу на положенном месте, комендант принялся рыскать глазами по сторонам в поисках потерянного инструмента. Искомый предмет обнаружился у бревенчатой стены каморки. Мейер протянул руку, но достать кочергу не смог. Привычно выругавшись, он перешагнул через кучку дров, неловко оступился и шмякнулся задом на поленья. Аккуратно сложенная дровяная стопка разъехалась. Одно из поленьев стукнуло по ржавому корпусу гранаты, которая, прокатившись по предтопочному металлическому листу, нырнула в приоткрытое поддувало. Кроме Вовки, никто этого не заметил. Мальчишку обдало жаром — граната могла взорваться в любой момент! Но он промолчал, не решаясь предупредить Мейера. Мало ли как бы отреагировал немец, узнав о таком вот «веселом» сувенире в печке.
— Герр Мейер, — окликнул он коменданта, — может, мы на улице вас подождем? Жарко здесь… — Он демонстративно отер крупные капли пота, выступившие на лице.
— Проваливайт! — отмахнулся комендант, потирая ушибленное место.
— Все, пошли! — Вовка едва ли не силой вытолкал друзей из каморки.
Мейер пошерудил в печке кочергой, разбивая спекшиеся от жара угли. Прикрывшись рукой, чтобы не опалить остатки волос на плешивой голове, комендант подкинул в топку несколько толстых поленьев. Закрыв лючок топки, немец заметил распахнутую дверку поддувала. Не заглядывая внутрь, он захлопнул её ногой.