– Приехали. Давай документы.
– Вот.
– Вынимай чемодан и иди на ресепшн.
Пока Александр возился с багажом, все было оформлено.
– Вот твой ключ. Пока.
– Ира, и ты так исчезнешь в никуда, как из ниоткуда появилась?
– На какую часть твоего вопроса я должна ответить? Впрочем, я поняла, что это не вопрос.
– А что же?
– Это просьба, даже мольба!
– Ира…
– Что, Александр Дмитриевич? Опять заболеть собираетесь? Не стоит.
– Ира…
– Что, Ира? Ладно, держи визитку. Будешь здоров, позвони.
И ушла, унося с собой этот запах. В лифте Александр поднес ладонь к лицу, закрыл глаза и изо всех сил вдохнул…
Он вздрогнул от того, что увидел над собой лицо стюардессы.
– Еще кофе, сэр? Или виски?
– Что? Почему? Я ничего не просил.
– Мне показалось, вы мне помахали рукой.
– Нет, виски не надо. Черный кофе. С сахаром.
– Сию минуту, сэр. Конечно, Ирина – это его личная проблема, может быть, его крест на всю жизнь, но как она могла оказаться впутанной во всё это? Нет, он даже не хотел ее рассматривать как человека, активно участвующего в этой игре. А почему, собственно, нет? Потому что связь с ней в Оксфорде – его гибрис? Таня пошла на подработки в «Опус Деи», и он сразу же подумал, будто она что-то знает, а Ирина легла с ним в постель – и он ее уже не хочет ни в чем подозревать? Нет, как все-таки логика зависит от наших страстей! Конечно, все хочется забыть, но придется вспомнить и это до мельчайших подробностей. Тем более что, несмотря на гибрис, подробности были довольно приятными.
Принесли кофе. Разбуженный шуршанием Эдуард сладко потянулся и снова закрыл глаза. Кофе сладкий, но на душе было горько. Да, Ирину нельзя не брать в расчет. Придется брать. «Только не так, как я это сделал в Оксфорде», – по привычке скаламбурил Александр и сам на себя разозлился.
Нужно проанализировать всё, не отвлекаясь на эмоции. Теперь он сам себе мисс Марпл, и никто ему персонального Эркюля Пуаро не выделит. Не в кино он. Хотя сюжет закрутился будь здоров…
Нужно собраться, нужно отключить эмоции. Но как, если вспомнить, что произошло между ними в Оксфорде всего три дня назад… Как это сказать? Ни вчера, ни позавчера, значит, третьего дня.
В Оксфорде третьего дня Александр принял душ и переоделся. Вещи были продуманно и очень аккуратно уложены в чемодане, поэтому ничего из того, что было наглажено им перед дорогой, не помялось. В карточке постояльца значился полный пансион: завтрак, обед и ужин. Александр удовлетворенно убрал карту гостя в карман и спустился вниз узнать, не пролетел ли он мимо обеда. Конечно, с персоналом гостиницы Александр каламбурить не стал, а просто выяснил, где ресторан и в какие часы работает.
– Для вас всегда, – серьезно ответил важный мужчина средних лет с очень круглым лицом и неожиданными на таком лице гитлеровскими усиками. – Пожалуйста, вот туда, вниз по лестнице. – И он сделал попытку сопроводить гостя к обеду.
– Нет-нет, спасибо, не беспокойтесь. Я сам найду, – быстро ответил Александр и спустился по каменной винтовой лестнице.
Ресторан выглядел как подвал старинного замка, чем, в сущности, и являлся. Александр показал карточку официанту, и тот предложил сесть на любое место. Александр забился в самый угол. Ему тут же принесли меню, он быстро выбрал и наконец-то огляделся. Собственно говоря, весь зал взглядом было не окинуть, так как он был неправильной формы – конец его куда-то заворачивал, и Александр видел только часть ресторанного помещения. В зале царил полумрак, хотя на каждом столике по центру стояли светодиодные фонарики в форме свечей, которые можно было повернуть в любую сторону, чтобы как следует рассмотреть то или иное блюдо. Посетителей хватало, но из-за недостатка света они не замечали друг друга. Александр с удовольствием съел стейк из телятины, запивая красным марочным вином. Напитки тоже были включены в стоимость, но его это уже не удивило.
Откинувшись на диванчике, спинка которого прислонялась к стене из старого, обработанного только веками камня, Александр впал в благодушное настроение: он был сыт и слегка пьян, но не от вина, а от всего происходящего. Все-таки Оксфорд, университет, одна из колыбелей европейского образования. И он здесь… И еще Ирина. Даже вино пятнадцатилетней выдержки не перебило вкуса поцелуя, а только добавило ему аромата. Да, Ирина! Черногривая бестия… Он достал из кармана ее визитку, поднес к глазам и тут же почувствовал, как терпкий яд проникает в него: визитка была пропитана теми же духами.
Александр понял, что сопротивление бесполезно. Хэнде хох! Теперь он не устоит, вернее, уже не устоял. В происходящем он не чувствовал больше гибриса. Тут был иной мир, к тому, московскому, не имеющий никакого отношения.