Стекло поддаваться не намеревалось, как Галя ни старалась. Вдруг в голову ей пришла мысль о том, что стекло это не обычное, а особое, бронебойное. О таком шла речь в одной из детективных кинолент, которую Галя не так давно видела по телевизору.
Послышался щелчок, и дверь распахнулась. На пороге возникла все та же знакомая Гале молодая особа в солнцезащитных очках, сопровождаемая, правда, двумя типами с мрачным выражением лица.
– Какая сообразительная девчушка! – процедила девица. – Ломает раритетную мебель и старается высадить стекло. Можешь оставить эту затею, все равно ничего не выйдет!
Галя с воем бросилась на девицу и даже успела впиться ей зубами в коленку. Но девочку сразу оттащили сопровождавшие особу мужчины. Девица, изрыгая проклятия, ударила Галю по лицу, размахнулась еще, но тут послышался низкий мужской голос:
– Прекратить мордобой, Анжела!
Девица тотчас повиновалась, и в комнату зашел высокий статный темноволосый мужчина в хорошо сшитом костюме. Причем Галя сразу поняла, на кого он похож – на Тимура! Наверняка это был его отец! Но кем тогда была эта особа? На мать Тимура она никак не тянула, на вид ей было чуть за двадцать. Может быть, сестра?
Мужчина подошел к Гале и внимательно посмотрел на нее. У него, как и у его сына, были бездонные темные глаза.
– Галя, меня зовут Алишер Казбекович, – произнес он, чуть наклонив голову, – и ты являешься моей гостьей!
– Я хочу домой! – заявила Галя, а девица по имени Анжела усмехнулась։
– Да ее надо в психушку сдать! Или на живодерню! Она кусается, как дикая кошка!
Проигнорировав заявление Анжелы, Алишер Казбекович продолжил:
– Галя, запомни, что ты моя гостья, но и гости должны подчиняться определенным правилам. Поэтому если ты пообещаешь мне, что будешь вести себя нормально, то я прикажу тебя отпустить.
Как же, раскатал губу! Гале было понятно, что с тремя взрослыми мужчинами и шустрой молодой девицей ей, конечно, не справиться. Да и в этом доме-дворце было наверняка еще полно других людей, подчинявшихся приказам этого самого Алишера Казбековича.
– Обещаешь, что не будешь ни на кого бросаться и не попытаешься убежать? – спросил ее Алишер Казбекович, и девочка кивнула. Если он такой наивный и думает, что она сдержит слово, то это его дело. Но проблема заключалась в том, что Алишер Казбекович отнюдь не производил на Галю впечатления наивного субъекта.
– Так да или нет? – спросил он, и Галя нехотя выдавила из себя:
– Да!
Алишер Казбекович внимательно посмотрел на нее, причем так, что Гале стало не по себе, и заметил:
– Учти, я не терплю вранья. И если ты нарушишь данное мне слово, то тебе придется очень и очень плохо. Точнее, очень и очень больно. Но мы ведь оба не хотим, чтобы это произошло, Галя? Ведь так?
Произнес он это таким обыденным и в то же время зловещим тоном, что Галя поняла: причинять другим людям боль для Алишера Казбековича было плевым делом.
– Ну хорошо, отпустите ее! – приказал он, и мужчины разжали свои пальцы. Галя осторожно повела головой. Ей было очень и очень страшно, но еще в большей степени ей было любопытно. Кто эти люди и чего они от нее хотят?
Внезапно ей вспомнились рассказы о плохих – ОЧЕНЬ ПЛОХИХ – мужчинах, которые похищают детей и творят с ними нечто ужасное. Что именно творили с похищенными детьми такие субъекты, Галя толком не знала, однако сердце у нее екнуло. Таких людей, как она знала, называли серийными убийцами. Убийца – от слова «убивать». Вот ведь страсть! Неужели она стала жертвой одного из таких извергов?
Ей пришло на ум содержание статьи, прочитанной тайком от родителей в журнале «Человек и закон», в которой речь шла о каком-то зарубежном убийце, лишавшем жизни маленьких девочек. А из их берцовых костей он делал флейты для своей ужасной коллекции.
Только такие чудовища всегда волки-одиночки, а у Алишера Казбековича имеется целая свора помощников.
– А теперь выйдите! – приказал Алишер Казбекович мужчинам, и они ретировались. Анжела осталась, но он добавил: – Это относится и к тебе!
Фыркнув и дернув плечом, Анжела вышла прочь. Алишер Казбекович улыбнулся Гале, показывая идеальные, ослепительно-белые зубы. И от этой улыбки Гале захотелось плакать. Наверное, так улыбался злой волк в сказке перед тем, как проглотить Красную Шапочку!
– Я хочу к маме! – произнесла Галя, понимая, что никто ее к маме не отпустит. Она хотела разжалобить этого злого волка, а в итоге сама расклеилась и почувствовала, как у нее из глаз хлынули слезы.
– Я понимаю тебя, Галя, – сказал абсолютно серьезным тоном Алишер Казбекович, подходя к креслу и ставя его на ножки, – ведь мать – это самое святое, что имеется у любого человека. Моя, к большому сожалению, уже умерла. А вот твоя нет…