— Побольше чашки или побольше в чашку? — мрачно потребовала конкретики Зина, — И кого именно, кофе или воды?
— Побольше — это об кульке, — внёс ясность капитан, — Набирайте оттудова. Тот, шо поменьше и настоящий, для комиссии из главка. Это даже слону понятно!
— Знать не желаю, на шо вы там намекаете за слона, — визгливо сообщила Зина, — Но на мне сегодня та самая юбка, из которой пан Яша еле вытащил вашу Сару всем магазином.
Дверь громко захлопнулась раньше, чем Зяма успел ответить. Он поморщился и обратился к Бене:
— Так за шо мы с вами имели беседу? Ах, да! Такой радость, такой гость. Не отпущу ни за какие деньги.
— Командир Зяма, шо вы так усложняете всем жизнь? — спокойно осведомился Беня, закидывая ногу на ногу и вытаскивая из кармана золотой портсигар ручной работы, — Уже таки скажите, сколько дать. "Ни за какие деньги" — это сколько в честно заработанной валюте? Или вы хочите в свободной и с гаком?
— Слушайте, сегодня у всех в голове вечно этот вопрос "сколько?", — изумился Зяма, — Как вы можете с порога говорить за каких-то денег, когда у меня такой радость? Сам Беня!
— Ну хорошо, — кивнул Беня, — Хочите делать волны, нехай вам будет сладко. Тогда мне цикаво поинтересоваться. Шо именно вас так заводит, командир Зяма — то, шо я скоренько пришёл через вашу повестку, или то, шо ваша повестка пришла до меня? Потому шо последний таки да настоящий чудо или не зовите меня больше Беня. Особенно с того раза, как наша почта вчера сгорела аж до полного целиком.
— Шо вы говорите? — всплеснул руками Зяма, — Сгорела? А кто поджёг, вы случайно не знаете?
— Кто говорил за поджог? — Беня вытащил из портсигара папиросу и вставил её в угол рта, — Дешевле умереть, чем палить эту малахольную халабуду с громкой фамилией Главпочтампт. Спросите меня, командир Зяма, так я отвечу, шо Беня очень любит жизнь. Хочите папироску?
— Спасибо, Беня, не курю, — отказался капитан, — У меня слезы ходят из глаз, когда я вижу, как вы таскаете свою безвременную кончину в этом дорогом портсигаре имени стоматолога Функа. Хотя шо я знаю за Функа? Ни шиша. Поэтому я в два раза больше рад, шо вы не знаете за поджог.
— Шо я могу знать за поджог, пан капитан? Я вообще панически боюсь огня. У меня даже нет спичек. А у вас?
— От шо за тюлька, Беня?! — Зяма покачал головой, — Вы имеете намекать, шо органы и аферисты это одно и тоже? Шо родная милиция сожгла родную почту?
— Я хочу прикурить, — хладнокровно ответил Беня, — И прошу органы занять мне огонька. Или это у вас тоже не за просто так?
— Та перестаньте сказать, — махнул рукой капитан, достал из ящика стола золотую зажигалку ручной работы и положил её рядом с Бениным портсигаром, — Прикуривайте на здоровье. По сравнению с ценой за кофе, это таки да за просто так. А вот и оно.
Дверь сотряслась от пинка, но не открылась. Беня подмигнул капитану.
— Какой нервенный напиток! Командир Зяма, шо вы там уже пришили бедному кофе, шо оно хочит покоцать ваш дверь?
Еще один пинок сотряс дверь. Из-за неё послышалось ворчание Зины:
— Шо такое? Зиновий Абрамович? Шо вы там запираетесь, как будто считаете, шо никто в городе не имеет понятия, шо вы там считаете! Будьте мужчиной, спекулируйте так, шобы люди не мучились вопросом или вы им по карману. Органы и так продаются по диким ценам.
Капитан закатил глаза и шумно выдохнул.
— Нет, вы видите, пан Беня, с кем приходится? Как тут не завыть на луну?! А вы говорите, оборотни в погонах.
— От шо вы вечно ложите чужих слов до меня в рот? Кто вообще говорил за органы? — Беня встал со стула, подошёл к двери и повернул ручку, — Зиночка! Какой приятный неожиданность. Шо ж вы не заходите? Скорее ставьте кофе на стол, а то разольёте ваш этот, я дико извиняюсь, химикат на ковёр и таки устроите пану начальнику его любимый пожар.
Зина поставила на стол две чашки с дымящейся жидкостью бледно-коричневого цвета, на мгновение состроила глазки капитану, смешно сморщила нос, скользнув взглядом по Бене, и вышла, воинственно качая бёдрами. Беня послал ей воздушный поцелуй и повернулся к капитану.
— Пан Зяма? А шо вам далась эта почта? Люди говорят, шо она таки очень удобно сгорела.
— Я почему так крепко переживаю за почту, Беня? — капитан шумно отхлебнул из чашки, — Этот непредвиденный пожар проглотил весь лантух с налоговыми отчётами. Титанический труд сгорел синим пламенем. Сколько заработали цеха, магазины, частные клиники, маклерские конторы, кабаки и прочие уважаемые заведения, теперь уже никому никогда не узнать. Пан инспектор немелодично вопит ой-вэй и рвёт себе последние волосы на пузе.