Начавший утихать шум вновь всколыхнул присутствующих.
— Так в чем проблема, пусть главный оператор проведёт контроль над процессами, — недовольно выкрикнул Арания, префект Маврикии. — Толку делать это без него?
— Мы уже без главного оператора, — ничуть не смутился его замечанию Фердинанд. — Номер тридцать девять сгорела прошлым утром. Номер сорок заступила на эту должность вечером и не готова физически заняться задачей такого объёма. Надеюсь, я ответил на ваш вопрос, префект Маврикии? — поинтересовался он и, не получив вразумительного ответа, поднялся с кресла. — Поскольку мы на данный момент без полноценного главного оператора, мелкие задачи будут распределены между профильными группами. Префекты, вы же, в свою очередь, получите пакеты алгоритмов, которые введёте в свои базы на местах. Проконтролируете их полное и безукоризненное выполнение. Каждый из вас лично будет отвечать за свой объем работы. Напоминаю, любая ошибка чревата последствиями. Параграф десятый, Свода, кто не помнит: допустимое количество жертв среди невидоизмененного населения — три процента. Перешагнете его, тогда пеняйте на себя. Мы все в одной лодке, не бойтесь просить или предлагать взаимопомощь. Даже один и два процента — это слишком много.
Последнее он мог и не озвучивать.
— Префект Руф, попрошу продолжить вместо меня.
Следом за его словами в центре зала развернулось сферическое изображение с температурными графиками за последнюю неделю. Казимир, поспешил подняться со своего места и сбежал по ступенькам в центр зала, к трибуне.
— Мне нужен считыватель, у меня с собой много визуальной информации.
— Тридцать восемь, организуй, — сразу же велел Фердинанд, спускаясь со своего места и жестом веля поторапливать техников. Потом нашел взглядом Нану Вагнер и поманил за собой прочь из зала.
— Сороковая, где советник Димитрий? — хмуро поинтересовался Фердинанд, стоило им выйти в технический коридор. Двое охранников безмолвно контролировали его пространство, встав по оба конца, почти не привлекая внимания.
— Местонахождение тела фиксируется в магазине генетического товара, Леополис, — тут же отозвалась Нана, становясь напротив императора. — Параллельно фиксируем передвижение коммутатора в пределах Леополиса. Соответствующие указания в департамент полиции уже отданы.
— Мастер Ирраиль?
— Местонахождение магазин генетического товара — Леополис. В процессе допроса. Ведем видеофиксацию. Личности участников устанавливаются.
— Местонахождение Нандина Абэ?
— Неизвестно, — невозмутимо отвечала Нана, ничуть не смущаясь пристального взгляда императора. — Последнее известное местоположение — телепортационный зал, Сэльва.
— Этого стоило ожидать, — недовольно проворчал Фердинанд. — Запусти альтернативные каналы связи. Как только Абэ объявится — следите за ним. Приказы от него больше не принимать, запрашиваемую им информацию без моего позволения не предоставлять. Задача ясна?
— Слушаюсь, мой император… Что делать с Вито Лаеном? Вы велели поселить его в ваши личные комнаты. Дальнейшие пожелания?
— Разблокируй все замки. И следи. Рано или поздно он проявит себя, — велел он. Глаза его при этом сощурились, а лицо исказилось тяжелым, неприятным оскалом.
* * *
Тарис свободно выдохнул, лишь когда сопровождающая его охрана оставила его наедине и плотно прикрыла за собой дверь. Пошевелиться он решился, когда мысли его охранников стихли. А еще спустя минуту поднял голову и внимательно осмотрелся. Огромная комната. Диван, стол, стулья… Ряд окон, шкафы с пачками инфо-кристаллов, папки с документами, мягкий ковер, карта мира, а напротив в стене стеклянные двери. Они вели на огромнейший балкон.
Солнце жарило. Серый каменный пол балюстрады тускло блестел под лучами солнца, грел подошвы плотной обуви. Тарис прошел вдоль, ловя собственное непривычное отражение в строгих прямоугольниках окон и дверей. Остановившись возле одних таких, Лаен долго не мог понять, что именно привлекло его внимание в темноте комнаты. Ему казалось, с противоположного конца на него кто-то смотрит… Но ни мысли, ни шороха не доносилось. Потому попробовал приоткрыть дверь и осторожно вошел внутрь. Автоматически зажегся свет.
Тарис, пораженный, застыл. Портрет занимал всю стену. Почти три метра длиной, столько же в высоту. Громоздкий крашеный квадрат с чужими лицами. Сглотнув, подошел ближе. Даже не заметил мягкого ворса ковра под ногами. Внимание полностью захватило изображение. Мужчина и женщина. Рядом Маркус, Фердинанд и он сам, мелкий и пухлый… Каким его помнили воспитатели, до того как кости обтянуло кожей…