Затем я реально учился в высшей школе массажа в Кисловодске, где после окончания курсов продолжительное время работал и откуда почти восемь лет назад выехал, вопрос только, куда?.. Ведь следов моего пребывания в нашем городе нет.
Что касается планов, то это самый лёгкий вопрос. Буду адаптироваться к среде, в которую меня угораздило попасть. Голова, руки, ноги есть, как и навыки хорошего массажиста, поэтому уверен, что в скором времени опять твёрдо встану на свои ноги. Я ведь прожил достаточно много времени в стране развивающегося капитализма и знаю, что такое рынок труда и как в нём завоевать своё место.
Вам ведь Дима сообщил, что волей провидения я стал владельцем собственной квартиры и какой-то суммы денег, хотя предстоит ещё большая бюрократическая волокита. Я знаю, что преодолеть её очень сложно, но очень надеюсь, что включив посулы, обаяние и деньги, в скором времени добьюсь успеха.
Профессор некоторое время молчал, обдумывая мной сказанное, он попеременно смотрел то на меня, то на Диму и постукивал карандашом по столу, наконец нарушил молчание:
- Да-с, да-с, батенька, с Вами не соскучишься, изложили всё достаточно аргументированно, но невольно возникает острый вопрос, а за ним другие. Если Вы умудрились попасть к нам, то где гарантия, что не вернётесь на прежнюю параллель? Если такое возможно на Вашем примере, то и из нашего измерения можно перекинуться туда, получив бутылкой по голове, надо только изучить силу удара... - и пожилой человек захихикал.
Мы, глядя с Димой друг на друга, улыбались ему в ответ.
Глава 16
Профессор вдруг посерьёзнел:
- Молодой человек, на самом деле Ваше положение весьма щекотливое. И не скрою, в связи с тем, что я поручился за Вас и взял под свою опеку, у меня тоже могут возникнуть определённые неприятности. Об этом и другом поговорим чуть попозже, а пока мы с моим молодым коллегой изнываем от нетерпения задать Вам массу вопросов, связанных с тем параллельном миром, где Вам пришлось или посчастливилось жить.
И я оказался под прицелом двух разных по возрасту, но одинаково любознательных людей. Сняв с себя всю осторожность и нерешительность, я с воодушевлением посвящал моих добрых слушателей во все аспекты той жизни страны, идущей параллельным курсом, о которой у меня были достаточно хорошие познания, чтобы удовлетворить моих благодарных слушателей.
Вопросы касались мирового порядка и роли в нём России, межнациональных и межконфессиональных отношений, достижений в науке и технике, пристрастий в литературе и музыке, в театре и кинопрокате.
Владлен Евграфович с Димой между собой отмечали, что происходящее в мире ничем не отличается от того, что происходит сейчас, даже политика СССР во многом схожа с политикой России из моей параллели.
Были вопросы, касающиеся быта, развития городов и сельского хозяйства, торговли и предпринимательства, и многих других аспектов политики и жизни, как элиты, так и простого гражданина. Выслушивая мои ответы, они не давали особых комментариев, но я для себя отмечал по выражению их лиц, что некоторые моменты им больше нравились из нынешнего течения жизни. Особенно, когда речь заходила о бесплатном образовании, лечении, социальных льготах и засилье во властных структурах людей с криминальным прошлым.
- Да-с, батенька, если у меня и были сомнения на Ваш счёт, то сейчас они вовсе развеялись. Такое придумать не смог бы даже человек с невероятной склонностью к фантазии. Не скрою, верится с трудом, но это не значит, что изложенное Вами - плод больного воображения, ведь всё аргументировано, без налёта фантасмагории, с фактами и определениями.
Мы с моим молодым коллегой Вам вполне доверяем. Видимо, это тот случай, когда просто надо всё изложенное Вами взять на веру, ведь не всё в жизни доказуемо, не зря до сих пор никто не определил, что раньше появилось яйцо или курица.
- А теперь, батенька, от всего этого, что Вы нам рассказали, надо отрешиться, и вообще о нашем нынешнем разговоре ни в коем случае нельзя распространяться. Ступайте, голубчик, в отделение, спокойно принимайте процедуры, которые помогут Вам восстановиться физически и морально. Набирайтесь сил, Вам они скоро очень понадобятся.
На послезавтра я назначил консилиум, в котором кроме наших ведущих специалистов примут участие и функционеры из властных структур города... - он сделал паузу, снял и надел обратно очки. - Известная Вам молодой специалист Лидия Николаевна приняла в штыки мои действия и решения по отношению к Вам. В частности, она недовольна моим распоряжением отлучить её от ведения Вашей истории болезни и назначением на это место ординатора Дмитрия Сергеевича, присутствующего здесь.
Она бы не представляла для нас никакой опасности, но её отец занимает в городе руководящую должность... - он посмотрел на часы. - Да, да, ступайте, поспешите, дело идёт к обеду, а нам с Дмитрием Сергеевичем ещё надо кое-что обсудить.
Два дня до назначенного на среду консилиума я провёл в спокойной обстановке, посещая приятные процедуры, листая газеты и следя за новостями по телевизору. Моего друга Диму в тот же день, когда состоялась наша беседа в кабинете у профессора, перевели обратно в отделение на прежнюю должность, где он числился ординатором, откуда мне, благодаря мудрому Владлену Евграфовичу, посчастливилось вырваться. Было ясно, профессор подчищает тылы перед предстоящим важным консилиумом, где будет решаться моя судьба, и, в какой-то степени, затронут его авторитет.
Наконец наступила среда, и вскоре после завтрака я был приглашён в конференцзал, где меня встретили любопытными взглядами примерно три десятка специалистов в белых халатах, среди которых выделялись несколько человек в штатских добротных костюмах. Возле одного такого солидного человека сидела моя хорошая знакомая Лидия Николаевна. Мило улыбаясь, она о чём-то с ним перешёптывалась.
Я присел на предложенный мне стул напротив благородного общества и спокойно стал изучать лица психиатров и гостей собрания. Они сидели раскрепощённо, тихо переговариваясь между собой, иногда посмеивались, с видом людей, услыхавших давно забытый анекдот.
Председательствующий постучал по графину шариковой ручкой, этим самым навёл тишину и обратился к Владлену Евграфовичу, предложив ему начать доклад.
Профессор снял очки, аккуратно протёр их носовым платком и водрузил на место:
- Уважаемые коллеги и наши высокопоставленные гости! Я вынес данный эксцесс, а точнее будет сказать, этот нынешний прецедент на ваше обсуждение в связи с тем, что мною была допущена ошибка в установке первоначального диагноза присутствующему здесь Виктору Соколову.
Отметим, произошедшее не ординарное событие в нашей профессиональной практике, но, к счастью, подобное происходит довольно редко. Мы бы не стали заострять на этом случае ваше внимание и выносить его на большое собрание, но у некоторых моих коллег, и в частности, у молодого перспективного врача Лидии Николаевны возникли сомнения, и мне пришлось пойти на этот ответственный шаг.
Разговор сейчас идёт о судьбе молодого здорового человека, которому мы интенсивным лечением можем нанести непоправимый вред здоровью, нарушив своими действиями всю его будущую жизнь.
Пользуясь своим положением руководителя вверенного мне нашего медицинского учреждения, я осмелился пересмотреть свой первоначальный диагноз и вмешаться в ход лечения, отстранив ранее назначенного лечащего врача от ведения этого пациента, взятого мною под личный контроль.