- Что? - Шторм срывается, прежде чем Ройс успевает вставить хоть слово.
Слоун, должно быть, только сейчас поняла, что сказала, потому что ее пальцы сжимаются, а губы поджимаются между зубами.
Я закатываю глаза, как раз в тот момент, когда мой телефон звонит рядом с бутылкой воды. Я поднимаю его, открывая сообщение из Индии.
Индия: Эй, девочка, я надеюсь, что твой брат хорошо держится.
Я отправляю сообщение, в котором говорится, что он вернулся к своему придурковатому состоянию, и возвращаю его на землю.
Когда мои глаза встречаются с глазами Ройса, он смотрит на меня холодным, отстранённым взглядом и приподнятыми бровями.
- Что я теперь сделала? - говорю я, уже зная, что у меня неприятности. - Это была Индия.
Ройс отшвыривает меня.
- Не то, о чем я говорю, и ты, блядь, это знаешь.
Я свирепо смотрю на него.
- Я собираюсь уходить.
- Куда направляешься? - спрашивает Орсон, подпрыгивая баскетбольным мячом между своих долговязых ног. - Я только что видел Мэтти Би и сказал ему, что мы загрузимся и отправимся на его день рождения. - Все смеются, кроме Ройса. Как раз в тот момент, когда он собирается прервать наш смех, папа выходит из раздвижных дверей, насвистывая.
- Рой, на пару слов? - В его присутствии я складываю руки перед собой. Мне сразу становится неловко, и я не знаю почему. Ройс встает со стула и направляется в дом. Я смотрю на его удаляющуюся спину с болью грусти в груди. Я резко хмурюсь.
- Хей. - Орсон садится на край моего шезлонга. - Что это за хмурый взгляд?
Я забираю у него кожаный баскетбольный мяч и тренируюсь крутить его на кончике указательного пальца.
- Это Ройс. - Я бросаю взгляд в сторону двери, чтобы убедиться, что он не идет, прежде чем снова сфокусироваться на карих глазах Орсона. - Он немного не в себе после инцидента, и я не знаю, что это-мое или его.
Шторм переводит взгляд на Орсона, и я наблюдаю, как передо мной разворачивается безмолвный обмен репликами.
- Девочка, прекрати. Этого человека только что трахнули, временами он бывает угрюмым по натуре. Пусть он выздоровеет. - Слоун откидывается на спинку сиденья и прикрывает закрытые глаза очками от Версаче. - И в любом случае, не помогает то, что ты растешь до этих гребаных десяти баллов, и ему приходится отбиваться от всех придурков в школе.
- Он даже больше не ходит в нашу школу, - вмешиваюсь я, имея в виду, что все трое окончили ее несколько месяцев назад. У меня осталось всего пару месяцев с Орсоном и Штормом, прежде чем они начнут свою жизнь без маленькой надоедливой меня. - Вы, ребята, будете скучать по мне, когда уйдете? - Шторм поедет Браун, а Орсон летит в Лос-Анджелес, чтобы играть за их команду.
- Пожалуйста. - Орсон отмахивается от меня.
Шторм продолжает пристально смотреть на меня.
- Я буквально не смог бы забыть тебя, даже если бы попытался, герцогиня. Я имею в виду это от всего сердца. - Он произносит эти слова с пассивным выражением лица, стоическим и бесстрастным.
- Ну, это не очень убедительно, учитывая, что у тебя его нет.
Шторм постукивает себя по виску.
- Ах, она начинает понимать.
- Только у меня ушло почти десять лет, - ворчу я, расслабляясь в кресле.
- На самом деле, я думаю, что Ройс просто выздоравливает. Слоун права—на этот раз ... - Орсон встает, снимает рубашку и бросает ее на стул. Его коричневая кожа блестит на солнце, в то время как высокие скулы возвышаются над мягкими губами, которые изгибаются вокруг прямых белых зубов. Орсон прекрасен. Безумно привлекательна. Такой мужчина, на которого почти все останавливаются, чтобы посмотреть.
Он проводит ладонью по-своему напряженному прессу.
- Я поговорю с ним.
Шторм приподнимает одну густую бровь.
- Действительно? - Я наблюдаю за разговором между ними двумя, и впервые за все время я чувствую, что что-то упускаю или что кто-то мне чего-то не говорит.
- К чему эти секреты? - спрашиваю я как раз в тот момент, когда Орсон ныряет в бассейн, а Шторм убирает свой ноутбук.
- Мы не храним секретов, помнишь? - Шторм четко объявляет об этом, бережно укладывая всю свою жизнь в сумку.
Я жду Ройса.
Но он не возвращается.
Позже той же ночью я сижу в своей комнате и слушаю музыку из динамика. Я все еще не видела Ройса с тех пор, как он исчез сегодня утром, когда мы были у бассейна. Только что он был с нами, а в следующую минуту папа забирает его. Что-то изменилось в доме, и я до сих пор не знаю, как и почему. Поболтавшись со мной еще несколько минут, мальчики тоже вошли в дом. Я решила, что они собираются поболтать с Ройсом. Я не хочу писать им или стучаться в дверь Ройса. Я не хочу быть назойливой, даже если они меня раздражают.
Перевернувшись на бок, я подношу руки к лицу. Лучше бы завтра было лучше. Сегодня был полный отстой.
6
Она не может знать. Оставить ее - значит искалечить меня, но у меня нет выбора. Не сейчас. Никогда. И не тогда, когда дело касается ее.
7
Я просыпаюсь на следующее утро с окоченевшими конечностями, вытягиваю руки над головой. Я надеюсь, что Ройс успокоился после того, что его расстроило. Я хочу сказать ему, что нам не обязательно идти на день рождения Мэтти—это было просто приглашение. Я всегда чувствую потребность успокоить его, но это только потому, что он в какой-то степени стал моей ответственностью, так же как я стала его. Мы оба заботимся друг о друге, мы всегда заботились.
Сбегая по лестнице и направляясь в гостиную, я ловлю маму и папу, стоящих перед камином и тихо разговаривающих. Их болтовня мгновенно обрывается, как только я вхожу.
- Доброе утро, - нервно говорю я, переводя взгляд с одного на другого. И снова возникает то же самое щемящее чувство. Что-то здесь не так.
Мама поворачивается ко мне лицом.
- Милая, я не хочу, чтобы ты ... - Ее голос срывается у нее в горле, слезинка скатывается по щеке. Она вдыхает, а потом выдыхает. - Полиция будет здесь через секунду, и я бы хотела, чтобы ты не нервничала.
- Это довольно трудно сделать, когда ты стоишь там и совершенно ясно переживаешь, мама… - Мое сердцебиение учащается, ладони скользкие от пота, когда я скрещиваю руки перед собой. Мама всегда сдержанна, поймана в ловушку общества, в котором она думает, что совершенство-единственный способ существовать. Это не совершенство, это хрупкость. Вы даете человечеству оружие, которое можно использовать против вас, если все, что вы ожидаете, - это совершенство.
Ее нижняя губа сжимается между зубами, когда она заправляет свои светлые волосы за ухо. Я смотрю, как она теребит свои кольца, свой браслет, прежде чем вернуться к своим волосам.
- Это Ройс. Мы проснулись сегодня утром, а его нет. Его комната перевернута вверх дном ... - Ее голос снова застревает в горле, и она идет в другой конец комнаты, чтобы собрать горсть салфеток. Прижимая их к носу, она громко дует. Раздается стук в дверь.
Папа встает между моей мамой и мной, не сводя с меня глаз. Тот же холодок пробегает по моему позвоночнику. Когда он проносится мимо меня, он двигается как в замедленной съемке. Его грудь доверительно выпячена, легкая улыбка с плотно сжатыми губами. Я понимаю, что он пытается успокоить меня, но ничто не поможет.