— И вы не дрались между собой?
— Дрались, чтобы показать удаль и добиться расположения понравившейся самки, или бросали вызов старому вожаку, который уже не мог вести клан за собой. Это было нечто вроде «почётной отставки», — пояснил он в ответ на мои мысли, — а не то, что ты подумал! Никто не стремился к власти ради самой власти. Для Арги быть вожаком, значит вести всех за собой, подавая пример, а это не так-то просто.
— Можешь мне не рассказывать, — махнул я лапой. — Вечно влезаю в самое пекло, вместо того, чтобы руководить из безопасного места.
— В этом и есть бремя вожака — идти впереди всех. Это не твои земные правители.
— Они не мои!
— Тем более, — согласился он. — Что ещё ты хочешь узнать?
— А это правда, что денег у вас не было?
— Не было, — подтвердил он. — Что это вообще за глупая система? У кого больше крашеной бумаги, тот владеет большим. Это глупо, неправильно и подло. Всё общее, и каждый владеет равной частью всего — вот так правильно. И никак иначе! И уйми свой скептицизм, — ну, вот опять меня «читают», — и не закрывайся! Арги не люди, у нас совсем другая система ценностей. Ты в курсе, что случаи, когда арги погибал от руки арги, можно пересчитать по пальцам? Причём всё это несчастные случаи.
— И войн между кланами у вас не было? — всё так же скептично заметил я.
— Зачем воевать? Всё принадлежит всем, как я уже сказал.
— Но, тем не менее, оружия вы наделали не мало, и весьма преуспели в этом. Что? — почему он смотрит на меня как на неразумного котёнка?
— Это всё Рари, — пояснил он, — это они представили нам эту сторону отношений между разумными. А оружие… Изначально это были инструменты: лазерные резаки, плазменная сварка, а технологии, позволившие когда-то создать электромагнитную катапульту, выводившую грузы на орбиту, пригодились при создании оборонительных турелей. А холодное оружие было когда-то древним охотничьим оружием, ставшим уже семейными реликвиями.
— А Стиратель? — поинтересовался я.
— У… — мечтательно протянул он. — Это была сугубо мирная машина, способная создавать планеты, собирая их из газа и пыли, а нам пришлось поставить её на службу разрушениям. Что получалось у неё неплохо, и она переломила ход войны, позволив нам перейти от обороны к наступлению, жаль, что мы так и недостроили третью.
— Третью? — я, положив было голову на лапы, вновь вскочил. — Их было три? Я знаю, что первую уничтожили совместными усилиями нескольких флотов Рари, а третью мы уронили на Раринго. А вторая?
— Я не знаю.
Раскатанная было губа скаталась обратно, больно хлопнув по носу. Жаль, я-то надеялся, что удастся добыть себе такое пугало.
— Что ж, — подвёл я итог, — вы все такие правильные, добрые и милосердные, цените жизни разумных и не проявляете жестокости… Что? — уставился я на него, перехватив недовольный взгляд. — Да мне трудно поверить в такое, как-никак я сужу по себе. Но всё равно, почему вы при всех своих качествах ели противника?
— Видишь ли: Арги убивали только ради пропитания и не убивали друг друга. Позже, после контакта с другими расами, подобное отношение распространилось на всех разумных. А встреча с Рари перевернула всё с ног на голову. И, дабы преодолеть внутренний барьер, пришлось нам употреблять в пищу поверженных врагов, показывая, что мы убиваем их ради собственной жизни и жизни братьев и сестёр.
— Ясно… А?
— Тебе пора, — не дал он мне закончить фразу. Ну, да я уже и сам чувствую, что меня тянет назад. — Приходи ещё. И тебе не обязательно умирать, чтобы попасть сюда. Просто войди в транс.
— Я знаю только «боевой транс», — ответил я, — когда время замирает, и можно даже увернуться от пули, но ведь это не то?
— Нет. Нужно просто…
Что «просто» я не услышал, потому что вновь погрузился во тьму. А когда она отступила, перед моими глазами был лишь светящийся мягким белым светом потолок госпиталя.
Глава 3
Стоило мне вернуться домой, как Кира с Кугой насели на меня, требуя рассказать им всё, что я узнал. Рассказ занял не так много времени, но полностью приковал к себе внимание обеих кошечек. Куга даже отложила своё шитьё, а Кира, увлёкшись, проткнула себе подушечку на пальце, но не заметила этого, и в итоге пришила пуговицу себе к пальцу.
— …! — заметила-таки она фурнитуру, непредусмотренную в организме, и когтем перерезала нить. — Всё ясно.
— Что тебе ясно? — поинтересовался я.