На радостях Наур даже схватил в обнимку Джулию… а вот барса опять осталась одна. В последнее время она всё чаще остаётся в одиночестве, проводя время за симулятором. И с этим — одиночеством, а не симулятором — надо что-то делать. Вот я и обратил внимание Киры на это упущение, которое она рьяно бросилась исправлять, обхватив Синтию так, что у той, казалось, рёбра затрещали.
— Плюшевая игрушка просто, — Кира прижала барсу к себе, приподняла ту надо полом, продолжая держать в объятьях, и, потёршись об неё щекой, спросила: — Можно, я оставлю её себе?
— Я не игрушка… — попыталась выбраться полузадушенная Синтия из стальной хватки. — Отпусти!
— Так бы и тискала весь день, — разочарованно произнесла Кира, отпуская барсу на волю.
Ну, пусть и довольно-таки странным способом, но настроение мы ей подняли. Теперь можно и на планету спускаться.
— Куда садимся? — спросил я у Наура.
— Не знаю, — пожал он плечами, — я здесь тоже впервые.
— Триста лет арги, а он не мог в столице за всё это время побывать. Хотя бы проездом, — пробормотал я. — Ладно, Клык, садись, где металла… Отставить! Где арги-ру побольше. А мы собираться пойдём.
Мы разошлись по каютам, готовясь к выходу, я уже надевал на себя портупею под револьвер — скафандр решил не брать, всё-таки это не то место, где могут напасть — когда ко мне подошли Кира и Куга с очень серьёзными выражениями на мордочках. Ну, да я уж е знаю, о чём будет речь.
— Мы хотим тебе сказать, — взяла слово — почему-то — Куга, — что не против Синтии.
— То есть, иными словами, Кира уже всё решила, и от меня требуется только согласие?
— И без него обойдёмся! — сказала Кира, подталкивая засмущавшуюся Синтию вперёд.
А я-то Шаха подкаблучником называл, когда тут из меня верёвки вьют. С другой стороны это решает сразу три проблемы: барса больше не будет одинокой; клан не лишится первоклассного пилота; а я смогу спокойнее относиться к своим проигрышам в боях на симуляторе, ибо моей самке можно быть лучше меня в чём-то. Вон Куга, например, из автомата стреляет гораздо лучше.
— Хорошо, Кира, но это как бы на Новый Год! — пошутил я.
— На прошлый, — согласилась она.
Вот так всё просто и происходит: у Наура можно ничего не спрашивать: самка захотела — самка ушла, Джулия тут вообще не при делах, а у нас все согласны. Ну, точнее, Куга согласна, мне деваться не куда, а Кира всё это и заварила. Кажется, я догадываюсь, почему у Раррнара было сорок восемь самок. Видимо, просто, у него была своя «Кира».
— Кира, позволь полюбопытствовать, — спросил я, — а куда тебе два хвоста?
— Туда! — не много двусмысленно — на мой взгляд — ответила она и, прихватив вещи, вышла из каюты, утащив за собой Синтию.
А та и не подумала сопротивляться, что всё равно бесполезно при такой-то разнице в размерах: пятьдесят шесть килограмм, что ровно в два раза меньше веса Киры; и метр семьдесят пять против почти двух метров. Видимо, раньше Синтия была не большой: пальцехождение прибавляет сантиметров пятнадцать, так я раньше у меня был рост такой же, как у Синтии сейчас, а теперь — метр девяносто два, у Киры, соответственно, столько же, а Куга на два сантиметра ниже. Ну да ничего, откормим девочку — она и подрастёт. А то, похоже, что Джулия её не кормила вовсе.
А вот в шлюзе, где мы собрались перед выходом на поверхность, нас ожидала неловкая ситуация:
— Не поняла, — Джулия уставилась на барсу, выглядывающую и меня из-за спины. — Как это понимать?
— А вот так и понимайте, садисты! — ухмыльнулся я. — Замучили бедную девочку, она от вас и ушла. И поезд ушёл: теперь это моя самочка, и я буду её любить!
— От меня никогда самки не уходили…
Вы посмотрите на него! То в упор не видел, считая Синтию чужой, то вдруг обиделся. Ну, я ему в огород камешек-то подкину:
— Всё бывает в первый раз, — а заодно камешек Джулии: — А ты сама говорила, что у меня могло бы быть три самки. Ну, вот теперь их три.
— Я себя вообще-то имела в виду!
— Я знаю, — и ещё камушек. Пусть замок строит. — На этом вопрос закрыт! — подвёл я итог и скомандовал: — На выход, зверьё моё!
Открылась внешняя дверь шлюза, в нос нам ударил прохладный воздух, наполненный ароматом цветов и трав и сильным запахом заполонивших всё доступное пространство вокруг корабля арги-ру, громоподобно прорычавших: