— И это элита общества? — спросила Марта. — Позорище!
— А что вы хотели от столичных хлыщей? — подал голос Арчил.
— Да кто бы говорил!
— Я говорю! — возмутился он. — Я всё-таки остался с вами!
— Просто тебе некуда деваться, — ехидно заметила немка, — ты теперь, пёсик, с нами в одной лодке. Так что в твоих же интересах вывести нас отсюда!
Внявший её словам гроранец тут же повертел головой по сторонам, после чего уверенно указал пальцем на неприметную дверь:
— Сюда!
И первым двинулся в ту сторону, так что самочкам оставалось только двинуться следом за ним в комнату для прислуги, как стало ясно по обстановке: вешалки с одеждой официантов частью пустые, стопки подносов, подготовленные бокалы и угощения, а так же многое другое, что оставалось за границей интересов знатных бездельников, которые замечали всё это только тогда, когда очередной бокал оказывался в их лапе, да и то лишь для того, чтобы тут же об этом забыть.
Сейчас же комната пустовала, так как обслуга тоже не замедлила покинуть место происшествия, дабы не попасть под раздачу, и троица спокойно миновала помещение, выйдя на кухню, на которой внезапно обнаружился повар, задрапированный так, чтобы ни одна шерстинка с его тела не попала в блюдо, предназначенное для сильных мира сего. Впрочем, замотанный с ног до головы гроранец их не заинтересовал, и процессия, миновав уставленную плитами и столами кухню, попала в служебный проход, а через него на улицу.
— Они со мной! — тут же, стоило ему только выйти наружу, сказал Арчил обнаружившимся здесь охранникам, кивнув на Марту и Карлу.
— Простите, лорд-командующий, — сказал в ответ стражник, — но у нас приказ.
Возможно, надави Арчил авторитетом, им бы удалось миновать преданных, но не очень умных служак, вот только Марта не была настроена на разговоры и решила всё самым простым способом, обезглавив их меткими выстрелами.
— Я же говорила: «со ста метров в голову!» — ухмыльнулась она, крутя плазмер на пальце.
Арчил, увидев сцену расправы, попытался было возмутиться, но, наткнувшись на холодный взгляд немки, передумал. Вместо него подала голос Карла:
— Если мне не изменяет память, ты говорила, что это Виктор Сухих так стрелял.
— Виктор… — пробормотала в ответ Марта, — Виктория… Какая разница? Идём, голубки!
— А как же «Марта»? — спросила Карла, следуя за ней по дворцовому саду.
— Псевдоним, — не поворачивая головы, ответила Виктория, — бабушку так звали.
— И фамилия тоже не настоящая, само собой?
— Настоящая, только Браун по мужу, а Сухих — девичья.
— Погоди, — в голове Карлы сложились воедино куски мозаики, — ты своего мужа пристрелила?
— И его, — весело ответила немка, — и эту британскую суку — Джессику Бонд. И одну говорливую американку тоже пристрелю, недолго думая. И тебя! — поспешивший остановить, а скорее предупредить важных персон — землянки вновь сменили свои наряды на бальные платья — стражник пал, сражённый зарядом плазмера.
И, к счастью, больше стражников здесь не было, и троица спокойно подошла к высокой металлической ограде, опоясывающей дворец. Карла, вновь облачившись в комбинезон, легко перемахнула на другую сторону, Марта-Виктория намеревалась прыгнуть следом, но, видя замешательство Арчила и удивление в его глазах, вызванное прыжком его подружки, сначала перекинула недоумевающего самца на ту сторону.
— Молчать! — не дала она раскрыть пасть Арчилу. — А то на плечах понесу.
Гроранец, оценив габариты Марты, которая была больше не только своей младшей сестры, но и его, предпочёл промолчать и только указал лапой на стоящий поблизости флаер, возле которого стоял младший офицер, отдававший приказы через клипсу-гарнитуру, пристёгнутую к его правому уху. Марта, опять расценив всё по своему, пристрелила и его, проигнорировав неодобрительный взгляд Арчила, и двинулась к флаеру.
— Может, хватит убивать всех на своём пути?! — не выдержал-таки он и сорвался, когда троица разместилась в трофейном летательном аппарате.
— А ты не стой у меня на пути, щеночек, — оторвавшись от штурвала, щёлкнула Марта его по носу, — а то не посмотрю, что ты отец моего племянника, и кое-что тебе отстрелю.