- Что это с ним? - спросил я у оказавшегося поблизости Полоза.
- Кот ему "горячих" прописал, - хмыкнул тот. Окинул меня задумчивым взглядом и добавил: - Пошли, побалакаем.
- Короче, пробили мы твою информацию, - заговорил Полоз, как только мы поднялись на этаж. - Все точно. Кот сказал, что твоя схема с симбионтом единственная возможная - кстати, отпадная мысль! - так что если ты не облажаешься с этим, то будем работать дальше. А Каланча вроде придумал свой план - типа, нафиг нам их леталка, сыпемся на головы, пока деньги ещё не погружены, забрасываем крышу газовками, снимаем охрану и перекидываем деньги к себе. Кот сказал - не пойдёт, потому что в "стакан" газовкой не запулишь и лучеметом вряд ли, стекло наверняка бронированное, и охрана вызовет подмогу. Тогда Каланча говорит - проще достать боевые гранаты, чем возиться с симбионтом. Ну, ещё и на твою ненадёжность намекал. А лейтенант ему - типа весь вопрос во времени, пока деньги перекидаем, тут нас и накроют. И уходить на бронированном да форсированном флайкаре или на простом - есть же разница. Ну, а Каланча упёрся рогом да и подвалил со своим планом к Груздю. Каланча, он ведь давно в лейтенанты метит; прими Груздь его план - и ему бы точно своя группа светила. Главный похмыкал-похмыкал и говорит - дескать, в детали вдаваться не желаю, только Кот ещё ни одного дела не провалил, так что сомневаться в его способностях причин не имею, и если он план зарубил, то так тому и быть. А про нарушение, типа, суб-ор-ди-нации, поди, типа, и сам доложи лейтенанту. Ну и вот, - Полоз сопроводил слова взмахом руки. - Результат ты уже понял, какой. И на дело теперь лейтенант Каланчу не берёт.
- Н-да, - протянул я, осознав, что заимел в банде смертельного врага, да какого - не из последних. Придётся как-то присматривать за спиной. Хорошо хоть, на деле его не будет.
- А ты, Птаха, правда с симбионтом потянешь? Не гонишь?
- Увидишь, - пообещал я с гораздо большей долей уверенности, чем испытывал на самом деле.
Нет, это я зря. Тут все будет нормально. Я не сомневался в этом прежде, тем более нельзя усомниться теперь. Я ведь помню, как это было; слияние для меня - вещь естественная, как дышать воздухом.
Так что мелкий и несвоевременный страшок я задавил в зародыше.
Поинтересовался:
- А симбионта ещё не нашли?
- Пока нет; но кто-то из мастеров, вроде, пробивал по каким-то своим каналам, говорят будто бы - ничего принципиально невозможного. Так что жди, скоро.
Полоз хмыкнул и добавил:
- Но ты учти, Птаха, оно ведь не бесплатно, Кот в это солидно вложится. Если потом что - отвечать тебе.
Я согласно кивнул. Мой интерес в деле был намного более серьёзен и животрепещущ, чем ответ за денежные вложения лейтенанта. Этому делу предназначалось стать тем рычагом, который выправит наконец сделавшую ненужный крюк линию моей жизни. По крайней мере, так я себе это представлял.
***
Через пару дней Кот устроил нам раннюю побудку. Нам - это пятерым парням, составлявшим "ядро" группы, теперь без Каланчи, и мне. Когда, позёвывая и поёживаясь от утреннего холода, мы выскочили на улицу, лейтенант сказал бодро:
- Подтянитесь, парни! Едем в зоопарк!
Кто-то с готовностью хихикнул.
Самое смешное, что Кот не шутил. Потрясясь с полчаса в монорельсе и покинув вагон на какой-то захолустной станции, мы действительно увидели красочный, со световой анимацией указатель, выполненный в форме громадной стрелки с надписью: "Зоопарк".
- А-фи-геть, - по слогам выговорил прибалдевший Танч. - Всю жизнь мечтал сходить.
Кот взглянул на него с усмешкой.
Правда, к зверям лейтенант нас всё-таки не повёл. Мы двинулись в обход через какие-то овраги и буераки, потом долго шли по влажной росистой лощине меж двух длинных гребнеобразных холмов и, наконец, выбрались на широкое поле, с одной стороны ограниченное таким же холмом, зато с остальных открытое всем ветрам. На всем пути мы так и не встретили ни одного человека.
- Поднимаемся, - кивнул Кот в сторону холма. - Только на самом гребне не торчать.
На гребне мы залегли, обозревая открывшуюся глазам картину.
Обратный склон холма оказался пологим, зато необычайно длинным; он убегал далеко-далеко вниз и плавно переходил в обширную равнину, на которой и располагался, насколько я мог судить, зоопарк. Виднелись павильоны и павильончики; асфальтированные дорожки вились между купами деревьев и рощицами, кое-где поблёскивала мозаика узорных ограждений, можно было рассмотреть многочисленные скамеечки и открытые кафешки. А ещё дальше начинались и уходили уже к самому горизонту слегка всхолмлённые поля.
Кот достал из-за пазухи складной бинокль, аккуратно собрал его, посмотрел сам и протянул мне.
- Смотри вот в том направлении, - указал он рукой. - Чуть правее... нет, ближе. Большую площадку видишь?
- Флайкары, - сказал я.
- Именно. Пассажирские восьмиместники. У этих ребят ведь здесь, собственно, развлекательная зона, а сам зоопарк дальше, в полях. Там звери в открытых вольерах по несколько гектар каждый, практически в природных условиях. Пешком особо не обойдёшь. На просмотр туристов возят на флайкарах.
- И что?
- Зоопарк открывается в десять, а заправщик приезжает в семь утра. То есть сейчас машинки стоят заправленные и пустые. Забор на сигнализации, но у местной охраны такая территория, что пока они туда доползут, можно весь парк увести. Да и не привыкли они тут, не город. Так что подходи и бери.
- Кот. По-моему, ты что-то забыл.
- Вовсе нет, - хмыкнул лейтенант и сунул руку в карман.
Я затаил дыхание, когда из обычного серого конверта на его ладонь выпала маленькая, сморщенная гусеничка.
Симбионт был бледно-коричневым и выглядел совершенно засохшим. Местами поредевшие и обломанные ворсинки даже перемежались залысинами, но я знал, что он быстро придёт в норму - как только окажется на человеке. Симбионты так просто не погибают. Я взял его в руку, немного подержал в кулаке, согревая, потом прижал к своей шее - сзади, под самым затылком.
- Ну? - нетерпеливо спросил Полоз.
- Что "ну"? - огрызнулся я. - Ещё не зацепился даже. Дайте ему отойти, совсем ведь засушенный.
Кот ждал молча и терпеливо.
Наконец, я ощутил в затылке робкое осторожное покалывание и отнял руку.